– Конечно понимаю, – ответил следователь, – чего тут непонятного? Исчез дом, в котором вы прожили двадцать лет, ларьки пивные. Мне все совершенно ясно. Я думаю, что вас доставили не по адресу.
– Ну конечно, меня вообще не надо было забирать в милицию, я же не сделал ничего плохого.
– Ну да, произошло явное недоразумение. Давайте так поступим. Вы до утра посидите у нас, а утром на персональном транспорте вас доставят по месту требования.
– На работу?
– Ну да, куда скажете.
Следователь поднял телефонную трубку.
– Левшин, доставить задержанного в камеру предварительного заключения.
– Э, – начал я, – а зачем в камеру-то? Я что, преступник? И мобильный телефон с паспортом отдайте!
– Ты, главное, не беспокойся, все будет очень хорошо. Все мы тебе отдадим.
– А в камеру зачем? Давайте я в коридоре до утра посижу, я видел, там стульчики для посетителей есть.
– Ну вот еще, не могу я тебя на стульчики посадить, не положено. Только в камеру предварительного заключения.
Внутри меня все резко закипело.
– Это произвол! Разве можно так с людьми обращаться. Я на вас жалобу Путину напишу и на НТВ позвоню, они про вас такой репортаж сделают – будьте нате!
Дверь открылась, в комнату вошел сержант милиции.
– Левшин, – начал следователь – забирайте этого буйного. И посадите его в отдельную камеру, а то он нам всех алкашей сегодняшних в общей камере испортит.
– Слушаюсь, товарищ следователь.
Мы вышли из кабинета и пошли по тусклым коридорам отделения милиции.
На стенах висели какие-то смешные плакаты про борьбу с пьянством, расхитителями социалистической собственности и еще какая то белиберда про строителей коммунизма.
«Боже мой, – думал я, – куда я попал! Что это за коммунистический гадюшник? „Советскую Россию“ выписывают, плакаты расклеивают. Идиотизм какой-то! Да еще и в камеру тащат. Ну ничего, завтра я выйду отсюда и покажу им. Они у меня все припомнят».
Мы дошли до камеры, сержант открыл дверь.
– Проходите, и спокойной ночи.
Тем временем усталый следователь открыл ящик стола и достал мобильный телефон.
Интересная какая штука, интересно, для чего она. Он нажал на кнопку, на экране появилась эротическая заставка.
– Ничего себе кино, – сказал вслух следователь. Поверх аппетитных форм Анжелины Джоли виднелась надпись No Signal. Интересно, а это что? Наверное, как-то расшифровывается.
Следователь нажал пару кнопок, сотовый в автоматическом режиме включил записанный ранее разговор…
Следователь поднес трубку к уху.
Вначале раздались гудки, потом усталый женский голос сказал:
– Петров,