– Да, мне тогда для выхода в космос, вообще ничего не надо было. Я помню, что вылез на обшивку и смотрел на звезды, представляешь, своими глазами. Без шлема, как был в шортах, майке и тапочках, те тапочки лопнули и рассыпались. Я смотрел на куски промороженной резины или пластика и беззвучно хохотал. Из горла вылетал пар и оседал кристалликами льда на губах. Я чуть с ума не сошел от этого.
– Ты был в теле пространственника, это гарантированное распыление, забудь об этом и не вспоминай никогда. Ты меня понял?
– Понял, но почему забыть?
– Пространственники – это святая святых имперцев. Не лезь туда. Горе будет, – Норт почесал затылок, движение было явно рефлекторным. – Скажу тебе еще, постарайся больше не удивлять. Мне реально страшно уже за свою задницу. Все, пошли уши рвать и морды бить. Только так аккуратно, в грудь не бить, у них там мозг, а голову можно и оторвать, в буквальном смысле. Она у них за неделю восстановится. И внешний речевой комплекс включи, а то они нас не услышат.
– Хорошо, пошли, погоняем тараканов.
– А, заметил, ща еще раз убедишься. Имперцы зря клички не клеят.
Войдя в мастерскую, Норт первым делом заблокировал двери и включил освещение, все сразу. И действительно тараканы. Часовщиков, в типа пустом помещении, оказалось душ тридцать. Шухер начался неимоверный. Они разбегались от светильников, прятались под верстаки, в шкафы, в углы, где потемнее, шипели, скрипели, матюгались и натягивали на головы какие-то сложные и разнообразные устройства, имеющие одно общее – два больших темных стекла.
– Норт, ну ты че, мы же тут работаем. А ты как имперец, в натуре.
– Ну и работайте себе, а мне темно. Фенечка, Шишычек, вы где, родимые? Папа Норт пришел, пряников очень вкусных принес. А ну, вылазьте из шхеры своей на свет, сучата, найду, сам зондом достану.
Из дальнего темного угла показалась тройка часовщиков. Норт одним молниеносным движением пролетел 5-6 метров и схватил двоих за уши. Те начали вырываться и царапаться, будто могли поцарапать ПБК. Один успел отскочить и стремительно рванулся к выходу.
– Артём, третьего приведи.
Я перехватил его за ухо в момент его остановки для ориентации. Рванувшись, часовщик оставил в моей руке ухо, при этом его развернуло по инерции, и он со всего маху впечатался в стену и обмяк. Я спокойно подошел, поднял его за поясной ремень и понес к остальным двум. Подойдя, я спросил:
– Норт, ему ухо к голове гвоздем прибить или так запихать куда-нибудь.
Норт призадумался на секунду и сказал:
– Думаю, через пару дней вырастет новое. Выбрось каку. В руке у тебя Тремочек, он виноват лишь в попустительстве.
Сзади послышался шумок. Я включил обзор задней сферы и увидел группу часовщиков, злобно шипящих и приближающихся к нам с разным инструментарием явно резательного и долбильного назначения в руках.
– Всем