– Здравия желаю, господин капитан!
– Здравствуйте, Космин! Сейчас соберите в моей палатке планшет, возьмите вместе с картой все, что нужно: карандаши, офицерскую книжку, бумагу и т. д. Не забудьте взять бинокли! Потом занимайте место на лафете вон той скорострельной пушки, и вперед. Ступайте!
– Так точно, господин капитан! – Космин развернулся, щелкнул каблуками и быстро направился выполнять приказ.
Время потекло, как песок из пригоршни с разжатыми пальцами. Пыльные грунтовые дороги с тяжелыми подъемами и крутыми спусками. Усталые, потные кони. Запах навоза, свежей зелени, взрытой полевой земли. Забытые всеми украинские деревеньки и села, укрытые запущенными садами вишенника, яблонь, столпами высоких груш и пирамидальных тополей, с белеными стенами хат, подслеповатыми оконцами, закопченными трубами, испуганными глазами жинок, детей и стариков. Все слилось в единый поток в глазах солдат русской армии, двигавшейся на Запад. Если до 25 июня командиру полка полковнику Серебренникову от офицеров поступали оперативные разведданные, донесения о расположении противника, схемы позиций, кроки окопов, минных и проволочных заграждений, то с начала июня они сменились сведениями о занятых позициях, рапортами и отчетами о потерях личного состава и лошадей, расходе патронов и гранат, порче амуниции и снаряжения. Но никто ни в 7-м гусарском Белорусском (даже и сам Серебренников), никто в приданных полку взводах, командах, никто в других кавалерийских полках дивизии, ни в 1-й, 2-й и 3-й артбатареях, ни даже сам командир дивизии не знал, что XI русская армия, в составе которой находилась 7-я кавалерийская дивизия, является одним из ударных соединений Юго-Западного фронта. Что задачу XI армии Ставка Верховного главнокомандования видит в прорыве австрийского фронта в районе Тарнополя и вслед за прорывом предполагает силами армии развить наступление и овладеть городами Броды и Радзивилов. К исходу же августа командование планировало овладеть рубежами у верховьев реки Западный Буг.
12—13 июня в частях и соединениях XI армии была зачитана директива командующего фронтом генерала Брусилова о верности русской армии своему союзническому долгу и о ее задачах в ходе наступательной операции. Настроение в войсках было приподнятое, несмотря на чувствительные потери. Среди офицеров и солдат царило какое-то воодушевление, некая эйфория, характерная