Жожо приняла из рук министра свиток и развернула для цензора. Столичный художник судя по всему был никудышный. Портрет не отличался красотой, а цензору прекрасно была известна миловидная внешность принцессы.
Однако по описанию девушка должна была быть маленькая и толстенькая, с родинкой на щеке с совершенно другими чертами и телосложением. Могла ли девушка так сильно и быстро похудеть? Все возможно. Но рост изменить было нельзя, а мушку сделать нет проблем. Что же все-таки тут происходит?
Убийство, письма с угрозами и подмена невесты? Кто-то желает развязать войну! Только этого не хватало!
Лэй Чан спешно продолжил изъясняться:
–Девушка эта несомненно из королевской семьи. Встал вопрос: кого выдавать? Их было две сестры. Сначала выбрали старшую. Назначенная девушка являлась той самой выбранной принцессой, но к назначенной дате она заболела и скоропостижно умерла. Мне кажется это странным. Ее убийство осталось не расследованным и не достигло министерства расследований. Разразился бы скандал. А кого потом было выдавать, чтобы первым не нарушить данных обещаний? И тогда выбрали другую. Мне жаль, но дела обстоят таким образом. Что можно сделать – не представляю. Как замять конфликт? Уладить же мирно это невозможно.
–Скрывая правду мы сделаем только хуже. Тайцы об этом рано или поздно, но все равно узнают, если уже не… у меня к Вам лишь один вопрос. Как к Ваши руки попало это описание?
–Мне его передал помощник тайского посла. Человек достойный, понимающий – с ним можно сотрудничать.
–Значит, обман уже обнаружен.
–Боюсь, что да. Освидетельствование лжепринцессы произойдет со дня на день. Будет официальное представление, сразу после ночи Голубой луны.
–Как много всего, и все в пределах этого проклятого места!
–Господин, цензор мы находимся в храме! – напомнил Лэй Чан. – Однако, если обман с подменой принцессы уже раскрыт, то скоро мы можем не проснуться и солдаты за стеной, наша сдерживающая сила не успеют ничего сделать.
–И правда. Тогда откладывать это дело нельзя. Нужно сделать это именно сегодня.
Заметив обеспокоенность и суетливость во взгляде цензора, Лэй Чан спросил:
–Какие планы у Вас на этот вечер?
–На ночь, если быть точным. Будем «сторожить кролика у пня»[1]
–Я могу Вам помочь с этим?
– Если хотите, можете присоединиться. Если Вас не страшат призраки. Боюсь, что разъяренные тайцы в гневе гораздо страшнее, чем мы можем себе представить.
Погода и правда изменилась, ночью ветер стал промозглым и холодным. И в этот вечер они решили устроить засаду. Цензор не зря выбрал именно эту ночь для засады. Сильный ветер разогнал облака после прошедшего дождя и ночь эта выдалась ясной, открывая вид чистого темного неба, яркий