В таких обстоятельствах неудивительно, что индивидуальные суждения постепенно становятся все более неуверенными и что ответственность коллективизируется настолько, насколько это возможно. Снимая с себя ответственность и делегируя ее безликим организациям, индивид все больше становится функцией общества, которое, в свою очередь, узурпирует функцию носителя реальной жизни, тогда как на самом деле общество есть не что иное, как абстрактная идея, подобная идее Государства. Обе гипостазированы, то есть стали автономными. Государство, в частности, превращается в квазиодушевленную личность, на которую возлагают все надежды. В действительности она служит лишь прикрытием для людей, которые умеют ею управлять. Как следствие, конституционное государство трансформируется в примитивную форму общества – коммунизм первобытного племени, для которого характерно авторитарное правление вождя или олигархии.
2. Религия как противовес массовому сознанию
Дабы освободить фикцию суверенного государства – иными словами, прихоти вождей, которые ею манипулируют, – от всяких здравых ограничений, все общественно-политические движения, стремящиеся в этом направлении, неизменно пытаются подорвать основы религии. Объяснение этому одно: чтобы превратить человека в функцию Государства, необходимо лишить его возможности опереться на что-либо другое. Религия означает зависимость и подчинение иррациональным фактам опыта. Последние не относятся непосредственно к социальным и физическим условиям; в гораздо большей степени они касаются психических установок индивида.
Однако какая-либо установка по отношению к внешним обстоятельствам жизни возможна только при наличии некоего внешнего ориентира, контрольной точки. Религия обеспечивает – или претендует на то, что обеспечивает – такую точку, позволяя индивиду выносить личные суждения и принимать самостоятельные решения. Она создает своеобразный резерв против очевидной и неотвратимой силы обстоятельств, перед которой беззащитен любой человек, живущий только во внешнем мире и не имеющий никакой другой почвы под ногами, кроме тротуара. Если помимо статистической реальности не существует никакой другой, то она – единственный авторитет. Значит, есть только одно условие, а поскольку никакого противоположного условия не существует, независимые суждения и решения не только излишни, но и невозможны. Таким образом, индивид обречен быть функцией статистики и, следовательно, функцией Государства