В лесу жизнь текла своим чередом, но от случая к случаю туда наведывались разные духи и даже Боги, нечего говорить о Велесе, который там должен был поселиться и жить с недавних пор. Но стали появляться и небожители.
Одним из первых наведался туда Стрибог. Впрочем, он и прежде часто пролетал мимо, а тут прямо заглянул в дремучий лес. Слухами не только земля, но и небеса полнятся. И хотелось ему узнать, что там за парень поселился у его сынка.
Соловей оказался на месте и стал рассказывать батюшке обо всем, что без него тут творилось, и в первую очередь о вторжении Чурилы.
Он молчал, не говорил о самом главном, надеясь, что тот сам спросит или скажет что-то, чтобы все было больше похоже на правду,
Но зная все его хитрости, молчал и Стрибог, только поглядывая на него пристально. Так они играли в игру кто кого перемолчит, кто не выдержит первым. Не выдержал Соловей.
– Мне тут давеча ведьма сказала, что Чурила мой сын. А может так и есть, не потому ли он такой сильный и выносливый. И свистеть хорошо умеет, – размышлял Разбойник.
Свистнуть довольно сильно пришлось батюшке на этот раз:
– Тебе жить надоело, ты конечно, бессметный, но в Пекле тебе точно не понравится, – заявил тот, и волк молча согласился с богом ветров.
Разбойник готов был пнуть волка или свистом убить, хотя тот был меньше всего виноват в случившемся, просто оказался не в том месте не в то время.
Говорил Стрибог какими-то загадками. И самое главное, что Разбойник и сам не был в том убежден, потому он стал приставать с расспросами.
– А может, скажешь, где собака зарыта.
Стрибог посмотрел на него удивленно, а волк даже завыл протяжно, и потому что ничего не понял, да и все, что связано было с собаками, ему совсем не нравилось. И сам Разбойник его раздражал так, что он готов был его покусать, но сдержался.
– Про собак я тебе ничего не могу сказать, но то, что он не твой сын, в том сомнений никаких нет.
И в голосе отца была какая-то странная твердость, сомневаться в том не приходилось. Только, похоже, и правду говорить он не собирался, а это печально.
Повелитель ветров не стал ругать ведьму, понимая, что не она виновата, ей это внушили. А вот кто внушил, об этом и говорить не хотелось, но именно это и хотелось больше всего узнать Соловью. Он почувствовал, что вот сейчас самое главное и выяснится, но тот упорно молчал, отпирался.
– Нет, ты мне скажи, кто такой Чурила, хватит нам гадать да выяснять, мы должны знать это точно.
Соловей говорил от имени всех лесных жителей.
И, наверное, они так и остались бы в неведении, если бы из чащи не появился медведь, который не был никаким медведем на самом деле. А потому он и заговорил человеческим голосом:
– Что же ты молчишь, братец, али Перуна боишься, так это давно всем, кроме твоего Соловья ведомо, это мой сын, вот и вся загадка.
Ничего не ответил ему Стрибог, махнул рукой и улетел прочь, не прощаясь, как он привык