Булочник Стяпин сторонника либеральных
Перемен Дягунова убил.
Дело стоящее, но не останавливаться,
Разумеется, не повод.
Достаточно вдохновляющего гудка.
XC
Вознесшийся до царских покоев
Официант Кружков
Считал себя
Конченым человеком.
На вдовствующую императрицу он накричал!
Она хлопнула его по заднице,
Кружков разозлился
И спустя минуту
Прозрел.
Идиот я, идиот,
Бабулька со мной ведь заигрывала,
Еще выше подняться
Я мог.
XCI
Графский лесничий Куприян
Засек в тополиной роще
Пушкина.
Михаилом Петровичем, графом моим любимым,
Погостить у нас он, по-моему, не приглашен.
Без дозволения шляется?
Если бы просто гулял, но он непременно
Какую-нибудь девку испортит.
Распоясался, хлыщ, нелегкая его
Забери!
XCII
Надорванный портфель Докучаева
Вместил подготовленную к печати
Монографию «Русский чернозем»
И купленный в лавке
Кусок сала.
Опубликованный труд
Принесет Докучаеву имя в стране
И даже в Европе,
А сало
Пришедший потолковать о жилье вскладчину
Медиум Качаров
Сожрет.
Еще тридцать лет на этом поприще
Альберт Всеволодович Качаров проработает.
Имя себе не создаст.
Голодающим спиритом квартирным хозяйкам
Запомнится.
XCIII
Приласкавший мальчика-сиротку
Федор Михайлович Достоевский
От общечеловеческой нежности
Перешел к действиям,
Вызвавшим у Пашеньки
Подозрение,
Неприятие,
За палец он
Жутковато закатившего глаза Достоевского
Укусил.
Ты бес! – вскричал
Вырванный из блаженства Федор Михайлович.
Они мне всюду мерещатся, но ты,
Я богом клянусь,
Наяву!
XCIV
В запертой на ночь
Солдатской казарме
Поступивший на воинскую службу
Гаврила Державин
По-юношески увлеченно
Рифмовал,
Неподходящее по смыслу
Отбрасывал,
Перенести на бумагу
Упаси бог.
За зажженную в неурочный час
Лучину следящий за порядком унтер
Запросто по физиономии настучит.
XCV
Оперевшись на подоконник,
Секретарь губкома
Чибилев
Тупо смотрел на лежавшую у его ног
Неразорвавшуюся гранату.
Взгляд мысли не выражал, но мысли у Чибилева
Были. Контра в окно швырнула?
Дружки, на мое место метящие?
Лидка