Худая от природы Лика проголодалась первой и добровольно взяла на себя роль кока. И если на палубе она была всегда занята и чувствовала себя прекрасно, то, спустившись в салон и поковырявшись в ящичках камбуза, ощутила легкую тошноту. Весь давно съеденный завтрак куда-то заспешил. Лика порубила крупными кусками хлеб и колбасу, прихватила воду и рванула наверх, опережая взбунтовавшийся завтрак.
Позже ужинали шоколадками, орешками и апельсинами. Ветер уверенно гнал лодочку в сторону Кипра.
– Это не в Швеции между островами ходить, – развалившись на палубе, философствовал Егор, – здесь паруса выставил и идешь полдня одним галсом.
И, словно подсмеиваясь над ним, рулевой закричал:
– К повороту!
Все забегали, загремела каретка гика-шкота, застучал о ванты перетягиваемый на другой борт стаксель. Через минуту все опять любовались закатом, но уже с другой стороны яхты. Горизонт светился огнем, а под ним теплым, розовым цветом сияло море. Лицо и руки у Лики стали немного мерзнуть. Катя ушла вниз переодеться и захватить кока-колу Андрею. Рулевой, как собака, почуявшая добычу, смотрел по сторонам и выпытывал у Догана, не видит ли тот остальные яхты.
– Спинакер на бак! – закричал Акула, ожидая, что на других яхтах не решатся идти ночью под спинакером, и «Бузун» к утру значительно вырвется вперед.
Провозившись с постановкой «пузатика» и пройдя под ним минут десять, пришлось спешно его убирать, так как ветер зашел на острый, и яхту нещадно кренило.
Набегавшись, все снова расселись по своим местам, наслаждаясь передышкой и завораживающей темнотой воды. Принюхавшись, Акула ощутил поток нового ветра и решил, что можно идти полнее.
– К постановке спинакера приготовиться!
В дружных работах по постановке и уборке парусов прошла первая половина ночи. А потом, к радости всего экипажа, ветер задул совсем остро, и Андрей отправил свободных откренивать на борт. Катя работала с гротом, Миша на стакселе, Лика с Егором наполовину свесились за борт, зафиксировавшись на мокрой палубе и еле различая друг друга на фоне черного неба. Доган откренивал в теплой каюте, привалившись к наветренному борту. На его губах мелькала легкая улыбка, а левая рука неестественно торчала из-под одеяла.
Уже под утро Андрей стал задумчив и отпустил девушек спать. Потом в сладкий, но короткий сон погрузились и Миша с Егором, задрав свои подвесные койки повыше, чтобы не выпасть при смене галса. Сам рулевой, казалось, во сне не нуждался.
5. День рождения
Утром Лика проснулась счастливой – у нее был самый необычный день рождения! Солнце и море, вдруг ставшее ласковым, как ручной котенок, облизывали подрумянившееся лицо девушки. Все в мире дышало любовью и негой… На корме ругался Андрей:
– Блин, все наше преимущество потеряем в этой жопе!
– Не волнуйся так! – успокаивала