Обнаружилась и еще одна странность. Чем больше думал он об этом деле, – а для себя Саймон уже решил, что хочет поскорей узнать правду, дабы избавиться от наваждения в лице Илзбет, – тем больше загадок возникало на его пути. Ему было совсем не трудно поверить, что Хэпберн способен сделать именно то, в чем обвиняла его Илзбет, и Саймон понимал, что это уже первый маленький шаг к правде.
– Эй! Саймон! Сюда.
Как можно незаметнее для постороннего глаза Саймон скользнул в затененную нишу, из которой его позвали. Интересно, кто бы это мог быть? Может, кто-то из клана Мюрреев или Армстронгов? Раз его, не церемонясь, окликнули по имени, значит, они были знакомы.
– А, Торманд, не думаю, что с вашей стороны благоразумно явиться сюда, – заметил Саймон, становясь так, чтобы не упускать из виду всех, кто присутствовал в зале.
– Как вы догадались, что это я? – спросил Торманд с нескрываемой досадой в голосе. И почему его разоблачили так быстро! – Я думал, у меня отличная маскировка.
– Если вы думаете, что достаточно намазать бороду с волосами чем-то белым да надеть безобразные тряпки, как сразу никто не узнает, тем более я, то вы сильно ошибаетесь. Подозреваю, что и многим из присутствующих здесь женщин, с которыми вы были в близких отношениях, не трудно будет вас узнать. А как поживает дорогая Морэн?
Торманд тихо чертыхнулся.
– Прекрасно. Здорова. И дети здоровы. Илзбет в безопасности?
– В безопасности. Она в моем доме.
– В вашем доме как в надежном убежище? Или как пленница?
Гневная нотка в голосе Торманда сказала Саймону, что он рассчитал правильно. Попытка узнать правду может дорого ему стоить. У него было несколько близких друзей среди Мюрреев, а Мюрреи держались друг за друга. Их любовь и привязанность распространялись даже на самых дальних родственников. Если он не сумеет спасти Илзбет или решит, что она виновна, его дружбе с Мюрреями придет конец. Даже врагов наживет.
– Вы бы предпочли, чтобы я отправил ее к королю?
– К черту, Саймон! Девочка не убивала того парня, да и Кормак не совершил бы предательства.
– Вы хорошо знаете Илзбет, не так ли?
– Не очень, но все-таки знаю. И еще я знаю Кормака. Он жизнь положил на то, чтобы смыть позор со своего имени. Не станет он пускать под откос свои старания и подвергать дочь опасности.
Саймон тоже так не думал, однако мужчинам свойственно творить странные вещи. Отцы зачастую не ведают, чем заняты их дети. Того факта, что Кормаку незачем было вынашивать изменнические планы, а Илзбет убивать совершенно незнакомого ей человека, было явно недостаточно, чтобы объявить их невиновными.
– Вам отлично известно, что я всегда добиваюсь правды, – сказал Саймон. – Всегда. Я уже помог и вам, и вашему