Легенды Плавучих островов. Гхарр. Давид Шторк

сторон, но и расставляли листья таким образом, что даже вечернее солнце успевало освещать ее.

      – И как же выглядит это сокровище Чащи? – бормотал под нос Крис – может, внутри дерево, от которого растут все остальные? Или какой-нибудь древесный паразит? К ночи я это узнаю… – он ухмыльнулся. Сделав небольшой перерыв на восстановление сил, попив воды из грибного бочонка, и наскоро перекусив мясом ящеров, он вновь принялся за работу. Оглянувшись через плечо, он увидел знакомую до боли сине-зеленую спинку и красные глаза, таращившиеся на него с камня.

      – Здоров, лягух – улыбнулся Крис – пришла проверить, кто нарушает твой ночной покой? Увы, раз я не могу спать из-за этих дурацких завываний вашей местной флоры, то и другим я спать не дам. Принцип, понимаешь?

      Лягушка лишь наклонила голову. Ее шея постоянно мелко пульсировала, насколько помнил Крис, они так дышат, быстро-быстро. Он нанес еще один удар. Затем еще один. Войдя в ритм, хозяин острова начал напевать себе под нос одну из морских песен-шанти:

      Поднимите его на борт и перенесите на корму

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Положите его там, где следует

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Вытащите из мешков и пусть он отлежится

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Туго скатывайте его в тюки, в них он и останется

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Запрячьте его поглубже в трюм

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Там ему и место, а затем в дорогу

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Когда я вернусь в Ливерпуль,

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Я брошу швартовы малышке Сэлли Браун

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Я отбуксирую ее туда-сюда

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Я сниму с нее шкивы и поставлю под паруса

      Вперед, Маринго, вперед на всех парусах!

      Шанти была размеренной и спокойной, идеально подходила для мерных ударов топора, хотя когда-то, насколько слышал Кристофер, ее пели матросы, работающие с хлопком, а не дровосеки. Собственно, про хлопок в песне и поется.