– Мира, ты должна успокоиться. Оставайся здесь, – говорит Лэй, сжимая её трясущиеся плечи. – Не уходи никуда. Ты не видишь, что здесь происходит. Мы находимся в развалинах Старого Города…
– Все мы умрём в этом треклятом месте! – звучит чей-то испуганный крик. – Это конец!
– Мира, – с железом в голосе произносит Лэй, и его сухие ладони касаются её щёк.
– Д-да. Я обещаю, что буду… буду ждать твоего возвращения, – едва слышно произносит она, и голос дрожит. – Обещаю. Обещаю. Но, Лэй, найди его. Найди, пожалуйста…
– Хорошо. Оставайся на месте, я быстро вернусь.
Лэй гладит её волосы и уходит.
Девушка опирается спиной на холодную поверхность камня, обнимает плечи, надеясь, что это поможет ей успокоиться.
Тяжёлый запах пыли, крики людей вокруг, странные, шаркающие звуки – в этой тьме Мира не может ничего различить. Но хочет верить, что с ним всё в порядке.
В порядке…
Нельзя паниковать. Представить его лицо. Почему это так непросто? Вспомнить звучание его голоса. Запах его рубашки. Гиацинт, этот цветочный, горьковатый аромат с шоколадными оттенками. Вспомнить прикосновение его рук…
Мира думала, что он ненавидит её, но узнала правду слишком поздно. Если бы знала раньше, то каждую секунду пыталась сохранить в памяти, пыталась бы запечатлеть каждую крупинку воспоминаний, как застывший мгновенный снимок…
Он сказал бы, что Мира просто плакса. Она бы возразила, что слёзы сами текут по её лицу, раздражают кожу щёк и шеи. Невозможно остановить их. Сухой кашель стягивает лёгкие, поднимаясь из глубины грудной клетки, и вскоре она вздрагивает от одной страшной мысли…
О, Криста, пусть здесь не будет отравленного пара!
Глава 1
– Быстро, тыковка, просыпайся! – звучит голос Анны с раздражением. – Вставай, или пропустишь завтрак.
Мира открывает глаза. Свет пробивается сквозь фиолетовые шторы с рисунком роз и оставляет блики на лепестках и листьях серых растений в комнате.
– Уже утро? – произносит она, тянет руки в стороны и зевает.
– Ты всегда так долго, – кричит Анна из туалета. – Я уже не смогу называть тебя тыковкой. Моей сестре уже семнадцать…
– И что с того? – говорит Мира и берёт зубную щётку.
В туалете новое зеркало с деревянной рамой и рисунком розовых бутонов. Сестра сама купила его на первую зарплату со своей работы в Отделе Теневых Наблюдателей, тех кто контролирует использование магии гражданами империи Мара.
Анна любит хвастаться своей работой, но Мира прогоняет эти мысли. Шум воды и аромат мыла пытается вернуть её из оков сна, но это не даёт особого результата, поэтому девушка снова зевает.
– Я не люблю этот праздник, – продолжает она и сплёвывает пену в раковину. – У меня неофициально две даты рождения из-за этой дурацкой ошибки на повязке. Это бесит!
– Но разве ты не получишь два подарка от друзей? – Анна расчёсывает свои коричневые, как молочных шоколад, волосы, потом толкает сестру в бок. – Пододвинься! Ты такая толстая, не влезаешь в зеркало.
– Не ври! Я не толстая, и я не получаю по два подарка, – парирует Мира и толкает её плечом.
Щётка падает в раковину, от неё отлетает ручка.
– Ой! Я нечаянно и… – говорит Мира и берёт свою расчёску, чтобы сестра не сломала её в отместку.
Анна ставит руки в боки, несмотря на то, что она старше на шесть лет, её милое лицо, фигура и поведение выдают её за старшеклассницу.
– Вот так… – начинает она.
– Я починю! – звучит голос отца, его седая голова в белом шарфе показывается в дверях. – Поторопись, тыковка. Сегодня ты сдаёшь магию.
Анна прыскает.
– Да. Да. Да. Как всегда, эта тупая процедура. Как всегда, – бормочет Мира в ответ.
– Кстати, у тебя уже стала заметна грудь, – говорит Анна и поправляет её футболку. – Ты не можешь носить такой бюстгальтер. Я дам тебе свой старый.
– Терпеть не могу эти давящие штуковины!
– Всё потому, что их нужно носить по размеру.
– Что плохого в том, чтобы не носить их?
– Все будут пялиться. Ну, парни вполне…
– Да иди ты!
– Кстати, кто это под именем Ав в твоём списке контактов? Это парень, не так ли? Кто это? Я его знаю?
–Ты лазила в моём порткоме? Это личная вещь! Я не трогаю твои вещи. Не трогай мои, – говорит Мира и выбегает в кухню. – Нужно срочно поменять пароль…
– Ингвар? – звучит голос Анны за её спиной. – Тебе плохо?
Мира поднимает взгляд. Отец сидит, сложив руки на столе и опустив голову. Обе сёстры подбегают к нему. Ингвару стукнул уже пятый десяток, крепкий орешек, но иногда бывают такие приступы.
– Что же делать? Что делать? – в голосе Анны проскальзывает паника.
Мира бежит в коридор. В полумраке узкого пространства