Мы плетёмся по берегу медленно и держась за руки. Не говорим друг другу ни слова. Неизвестно, что будет теперь со мной, с ним, с нашими семьями, с нашей жизнью.
Я нарушаю молчание первой:
– Как мы теперь там появимся?
– Как обычно.
– После того, что мы натворили?
– Чем наглее ведёшь себя, тем сильнее тебя почитают. Помнишь, чему равен интеллект толпы?
– Чему же?
– Интеллекту самого глупого в ней, разделённому на количество человек в толпе.
– Артём и Габриель не заслужили этого.
– Ещё как заслужили.
– Объясни!
– Что тут объяснять, всё ж ясно: есть мы с тобой и есть прихлебатели. Они, как гиены, всегда кружат над теми, кто делает что-то стоящее или обладает им, – сжимает крепче мою руку.
– Ты опять выражаешься абстрактно, жизнь ничему тебя не учит!
– Прямота слишком груба и невежественна.
– Но она спасает от многих недоразумений, а в нашем случае речь идёт о бедствиях!
– Хорошо! Я считаю твоего мужа подставщиком и альфонсом. Он живёт за счёт тебя, а в данный момент и за счёт меня, что совершенно недостойно существа, относящего себя к мужскому полу! Это отвратительно, ты хоть понимаешь насколько?
– Почему подставщик? Он помог мне, когда мне было плохо, не всякий может простить!
– Я читал вашу переписку, он подставил мне ногу в самый неподходящий момент! Тебе не приходило в голову, у кого главная роль в спектакле, в котором мы все играем в последние годы?
– А Габриель? Она любит тебя!
– Так любит, что выставила на посмешище перед друзьями, опустила тебя, хотя многим тебе обязана. Я бы сказал очень многим! Всем, чем она дорожит! Кроме того, она тоже очень ловко оказалась в нужное время в нужном месте. Так ловко, что я даже опомниться не успел. Ты думаешь, кого-нибудь из них заботит, что мы чувствуем? Чего мы хотим, жаждем? Посмотри, что они сделали с нами!
– Мы сделали это сами! Они тут ни при чём! Они просто любят нас и страдают из-за нас!
– Какая же ты наивная всё-таки! Не чувствуешь, не понимаешь, как тебя подталкивают к решению, которое ты вовсе и не хочешь принимать!
Алекс так неоднозначно всё развернул, под таким углом я даже и не думала смотреть на всю эту картину. А ведь он прав: Артём подтолкнул меня. Человек, желающий добра, посоветовал бы не спешить и уж точно вначале во всём разобраться.
– А Габриель? Она от святого духа забеременела?
– Это вышло случайно.
– Ты поэтому женился?
– Не совсем.
– Почему же? Ты любишь её?
– Конечно, нет!
Алекс останавливается. Разворачивает к себе лицом, сжимает ладонями мою голову и, заглядывая в глаза, говорит:
– Я не люблю и никогда не любил Габриель! Она нужна была, чтобы показать тебе, что это!
– Что «это»?
– То, что я всегда чувствовал!
– Что