– Я тоже надеюсь, – Саша ответила хриплым голос, вымученно, но изо всех сил, улыбаясь, и, чокнувшись бокалами, залпом допила вино.
В голове, но ещё вдалеке, нарастал шум прибоя. Внизу живота возникли покалывающие приятные ощущения. «Кажется, полегчало». Но неподконтрольная смесь страха, отчаяния и злости всё больше распирала изнутри. «Где же он был, Алексей, когда просила приехать и побыть один на один? Ведёт себя так, будто я уже у него в квартире, как окольцованная на орнитологической станции перелётная птица, которую засунули в клетку для наблюдений», – Саша наклонила бокал к себе, но он был пуст. Гадливое чувство перерастало в презрение, и тогда она с жадностью засунула в рот кусок жареного мяса.
Нарушив момент, у стола неслышно и внезапно возник официант с новой бутылкой вина.
– Да, пожалуйста, – едва проглотив еду, девушка участливо вскинула голову. Глаза кричали о помощи.
– Не слишком ли много ты пьёшь, милая?
Дочь посмотрела на мать и пожала плечами. «Застрявшие в горле слова нужно чем-то запивать», – так и просилось высказаться, но Саша лишь растянула губы в поджатой улыбке, не показывая зубы.
– Не трогай её, ничего не много, – Георгий Николаевич наклонился к жене, а дочери подмигнул: – Она ведь ещё не буянит.
На краткий миг на душе потеплело, и, ощутив, что алкоголя пока достаточно, Саша встала из-за стола, чуть качнувшись. Слабый разряд стыда словно прошёл вниз по телу, и она бросила быстрый взгляд на присутствующих – но неловкий момент остался незамеченным. Набрав воздух в лёгкие и втянув живот, распираемый от вина, она старалась твёрдо ставить ноги в ботильонах («Чтоб их… зачем только надела!»), медленно и чинно пробираясь к туалетной комнате. Когда за спиной хлопнула толстая деревянная дверь, и она осталась одна в помещении, отделанном каменной кладкой, Александра выдохнула весь накопившийся за время застолья груз. Закрывшись в кабинке, опустилась на крышку унитаза. В голове гудело и пульсировало, руки дрожали.
– Алло, Василис, слышишь меня? – Набрав номер подруги, быстро затараторила. – Хочу убежать туда, где меня никто не знает, – всхлипнула Саша. Нижняя губа дрожала. – Меня посещают странные мысли в последнее время. Что я не выберусь из этого. Какая-то кромешная тьма. Я уже нашла некое оправдание, схожее с фатализмом, что город N. меня не отпустит. Как заколдованное место, которому принадлежишь, и в которое врастаешь душой.
На память