Значительно возросло могущество Рима при трех последних царях – Тарквинии Древнем, Сервии Туллии и Тарквинии Гордом, когда город существенно расширил свои пределы и подвластную ему территорию, окончательно заняв ведущую позицию в Лации и по сути возглавив союз тридцати латинских городов этой области. Надменный и высокомерный Луций Тарквиний (534–510 гг. до н. э.), склонный к жестокости и самоуправству, заключил с латинами равноправный договор о создании союзного войска, обещая делить с ними все захваченные территории. Воюя в Южном Лации с вольсками, он силой взял Свессу Помецию и хитростью покорил Габии, обеспечив прочные позиции для заключения выгодных мирных соглашений с соседними эквами и этрусками. К концу VI в. до н. э. казалось, что Риму обеспечены прочные позиции для укрепления господства в пределах Лация и дальнейшей территориальной экспансии, однако внутриполитические перипетии привели к усугублению положения города. В 510 г. до н. э. был свергнут и изгнан последний римский царь Тарквиний Гордый, что спровоцировало внутреннюю нестабильность и ослабило положение Рима как в пределах Лация, так и в плане отношений с ближайшими иноплеменниками.
Сложившейся после свержения Тарквиния Гордого ситуацией поспешил воспользоваться царь этрусского города Клузия по имени Ларс Порсенна, то ли придя на помощь изгнанному римскому царю, который нашел у него убежище, то ли стремясь установить собственную власть над городом, занимавшим важное стратегическое положение на пути на юг, к этрусским колониям в богатой Кампании. Война с Порсенной породила в римской традиции ряд патриотических легенд, живописующих героизм защитников Рима. Одна из них повествует об отважном воине Марке Горации по прозвищу Коклес (Одноглазый), который нес сторожевую службу на мосту, ведшем на левый берег Тибра. Когда враги подступили к реке, римляне не успели еще разрушить мост, и Гораций вместе с двумя своими товарищами, Спурием Ларцием и Титом Герминием, сдерживал неприятелей, пока остальные разрушали мост. Отослав соратников и оставшись один на захваченном этрусками берегу, храбрец дождался обрушения моста, после чего в полном вооружении бросился в реку и «невредимый, под градом стрел, переплыл