– Эй, быстро наружу! – зашипел в дверь Кабан.
– Нет, пусть уж теперь сидит, – запретил Охотник, – заметить могут, близко уже.
Прямой приник к щели в стене и увидел, что к воротам подкатил ментовский желто-канареечный УАЗик. Охотник уже выходил на встречу, а только что сидевшие на скамейке парни с «кипарисами» словно растворились во дворе. Однако взамен появился некто новый в военной форме – фуражке с зеленым околышком, погонами прапорщика и штатной кобурой на портупее. Он лениво маячил за спиной у Охотника, а тот что-то спокойно объяснял двум, подошедшим к воротам рослым ментам. У самой машины стояло еще двое с укороченными АКМ-ами. Серьезная, однако, команда. Двое у ворот настойчиво пытались войти, но Охотник незыблемо стоял у них на пути: он был спокоен, вежлив и непреклонен. Менты потолкались еще пару минут, помахали руками и убрались, обдав Охотника сизым вонючим выхлопным дымком УАЗика.
Кабан тут же вломился в сортир, выдернул Прямого наружу и защелкнул замок браслета.
– Вот ведь оказия, – ворчал он, – и откуда здесь менты? Не должно их тут быть.
– Чего кипешуешься? – спросил Прямой. – Это ж ваши смежники, товарищи по оружию?
– Всяко бывает… – начал Кабан, но одернулся, – Тебе-то что, твое дело арестантское. Лады?
Они наскоро позавтракали, запив сухие печенюшки стаканом растворимого кофе. Кабан был серьезен, собран и молчалив. Он что-то выискивал во всех углах комнаты и складывал в большую пятнистую сумку-трансформер. Занавески были откинуты, и Прямой видел, что во дворе тоже суматоха, и в ней задействованы все знакомые персонажи, включая прапорщика плюс еще двое-трое незнакомых людей в камуфляже. Откуда-то, наверное, из дальнего сарая, был выкачен знакомый обшарпанный «каблучок», и в него сообща закидывали какое-то оборудование, сумки, узлы, свертки. Руководил всем Охотник. «Да, он тут, действительно, шишка!» – еще раз подивился Прямой. Опять донесся шум мотора и вскоре появился черный джип – «Чероки» с тонированными стеклами. Ворота для него тут же открыли. С водительского места выскочил следователь Генрих Семенович и о чем-то заспорил с Охотником. «Нет, – отметил Прямой, – есть все-таки и над нашим юнцом начальники». Генрих Семенович отдал несколько коротких команд, так что все забегали еще быстрее, а сам вскочил на крыльцо. Через секунду он уже был в комнате и, поздоровавшись, сделал несколько нервных кругов вокруг пленника, потом махнул Кабану, чтобы тот вышел.
– Ладно, – сказал он присев напротив Прямого, – ситуация меняется и, надо отметить, не в лучшую сторону. У нас экстренная эвакуация.
– Это у вас, – раздраженно поправил Прямой, – у меня все по-старому. И с чего кипеж? Ну, были какие-то менты – да и хрен бы с ними. Задергали вас на спецподготовках. В натуре, рамсы попутали!
– У нас, у нас, – торопился Генрих Семенович, пропустив, кажется, всю тираду Прямого мимо ушей, – а у вас – даже более, чем у прочих. Теперь вы тут главная фигура. Времени совсем нет, поэтому открою