В степи, в Византии и Скандинавии, среди иудеев, христиан и мусульман мытье ассоциировалось с добродетелью и пороком, со святостью и непристойностью, с чистотой и скверной. Народ Древней Руси создавал собственные банные обычаи, приспосабливая под свои нужды те практики и запреты, с которыми он соприкасался. Бани служили местом встреч, где признаки индивидуальных отличий могли одновременно проявляться и сглаживаться. Попутно баня становилась характерной чертой русской культуры. Подобно хаммаму и микве, она встраивалась в религиозное учение и становилась частью главных обрядов и церемоний. Как и в Византии, баня могла принимать форму больших городских зданий, само присутствие которых свидетельствовало о цивилизованности города или общины. И, подобно парным финнов и других северных народов, баня по-прежнему ассоциировалась с колдовством, магией и вообще потусторонними силами. Как само русское государство на протяжении пяти столетий (приблизительно с 1000 по 1500 годы) создавалось в сплаве разных княжеств и этнических групп, так и баня рождалась из смешения многообразных банных традиций. Совершая в бане правильные действия правильным способом, можно было выяснить отношения между небесным и земным, а также без труда опознать своих. Сходным образом неумение верно совершать положенные обряды влекло за собой риск нездоровых связей и нарушений общественного договора. Баня выступала своего рода перепутьем, откуда дороги вели порой к праведности, а порой к проклятью.
Если оставить в стороне краткие упоминания о мытье у Геродота и Ибн Русты, то история русской бани обычно начинается с первых местных письменных свидетельств о ранней эпохе существования Киевской Руси – древнего государства, к которому восходит вся позднейшая государственность России. В “Повести временных лет” (или “Первоначальной летописи”) – летописном своде документов, относящихся