И всё-таки война не обошла своей разрушительной силой нашу хату. Вернувшись после очередной и, кажется последней эвакуации, мы увидели, какой тут гость побывал и заодно порадовались, что нас в это время не было дома. Откуда прилетал этот посланник смерти: с самолёта, миномёта – неизвестно, но он был мал по своей разрушительной силе и только смог проткнуть соломенную крышу, потолок из тонких досок и взорвался в «красном углу», осыпав осколками всё, что попалось ему на пути в хате! Поэтому, когда мать это увидела, она только перекрестилась на оставшуюся висеть в целости икону Николая Угодника: Свят, Свят…
Глава пятая. Не тот уже немец
Уже не стала слышна канонада, которая несколько лет гремела с разной громкостью, то с запада, то с востока. А вот воздушные бои ещё случались над деревней. Вся деревня переживала, как наши маленькие, но очень юркие самолётики, вертелись вокруг больших крестоносных самолётов. Все болели за наших, так как побитых немцев уже никто не боялся и не уважал. В доказательство нашего превосходства, один большой немец задымил, завыл и потянул к земле, к лесу, к болоту. Из него тут же вывалилось несколько точек, превратившихся в парашютистов. Теперь жители деревни из зрителей превратились в дружный отряд по борьбе с немецкой авиацией, но уже в полевых условиях, куда и приземлилась эта авиация. Самолёт, правда, шлёпнулся в болото, а вот немецкие лётчики здесь, на поле, прямо возле деревни. Они подняли руки, гаркнули ординарный пароль: Гитлер капут! И протянули, желающим принять, своё оружие.
– Нет, не тот уже немец! – солидно рассуждали старики.
На восстановленных колхозных полях, были организованы «подсобные хозяйства» для фронта, где вместе с местным населением, трудились военные. Но это на полях, а вот в лесу под конвоем работали пленные немцы. Они пилили лес, возили его на лесопилку, а уж из пиломатериалов делали ящики для снарядов и всё прочее для нужд войны, которую они так незадачливо развязали. Ещё их пытались использовать на ремонте дорог. Ведь не зря же немцы, оправдываясь в своих поражениях, ссылались на две причины: мороз и бездорожье. Вот справляться с одной из этих причин и пришлось этим бедолагам. Просёлочные дороги и в самом деле малопроходимые в любое время года, а весной и осенью они совсем никакие. Колёсами машин выбивались глубокие колеи, так что машины ползли, почти цепляясь осями за землю, особенно американские с низким клиренсом. Исправлять ситуацию пригнали немцев. Эти специалисты напилили чурбаки по размеру колеи, уложили их и довольные, что справились с этой тяжёлой и донельзя грязной работой, стали наблюдать за результатом. По этому настилу сразу же двинулся, долго ждавший своей очереди на проезд, «Студебеккер»…, после его