На время, пока Шульц ел, кухня утонула в безмолвии. Слышно было только как звонко стучала о дно керамической тарелки ложка да как глухо тикали часы.
– Это ты приготовила? – Антон низко склонился над почти пустой тарелкой и, повернувшись в сторону Глэдис, вопросительно поднял бровь, – Очень вкусно. Я не знал, что…
– Нет, конечно, ты что, это слишком “сексистское” хобби для такой “феминистической гадюки“, как я. Это твой “дружок-пидорок“ приготовил, – она положила руку на плечо Отто и, заглянув ему в глаза, с неподдельной тревогой извинилась. Адвокат кивнул и уверил её в том, что всё в порядке.
Антон сглотнул ком, трясущейся рукой размазал пот по лбу и почувствовал, как похолодели конечности, – Я и такое говорил? Я правда не помню ничего. Я… я-я так не думаю, честно. Вы оба мне, правда дороги. Простите, – он стыдливо опустил глаза, – Больше так не буду.
– Как ребёнок! – улыбнулся Отто.
– Как ребёнок, – выдохнула Глэдис, – Ну и что ты там собираешься делать дальше?
Антон подавился супом, откашлялся и, покусывая губы, задумался, – Зарабатывать на жизнь, – пожал плечами он, – Вон, частную клинику открою.
– Частную клинику? У тебя в аптечке только бинты, зелёнка и пачка контрацептивов. Готова поспорить, всё уже давно просрочено. Нам пришлось докупать остальное.
– Что ж, значит, у меня теперь есть «остальное», – Антон в первый раз в жизни обрадовался тому, что его отчитывают. Он знал, как сильно виноват перед людьми, которые, вообще-то, не обязаны с ним возиться. Пускай ругают – лишь бы не молчали, – А что? Лечить буду тех, кого в больницы не пускают. Криминальным доктором стану.
– Обычным стань сначала, – сыронизировала Глэдис.
– Шульц, я засажу тебя, как только появится шанс, помяни моё слово, – серьёзно заявил адвокат.
– Шанса у тебя не будет, уж поверь мне.
Так они и сидели, пока топливо сарказма и иронии не иссякло. И всё это время каждый чувствовал необоснованный и несанкционированный прилив тепла в душе.
Когда друзья разошлись, Антон снова огляделся, чтобы оценить масштаб грядущей уборки и попасть в её цепкие объятия на несколько… десятков…сот…часов. Нужно было перестать себя успокаивать и взглянуть правде в лицо – за решёткой он бы просидел столько же, сколько будет это убирать. Но гор хлама и выпотрошенной из шкафа одежды он уже не застал, а вместо них была только записка:
«САМ ТЫ SCHWULER.
Часть 1. Глава 1: “Если захочу услышать твоё мнение, я тебе его скажу”
“Far from home, a man with a mission
In the heat of the glistening sun”
“Вдали от дома, человек с поручением
Под зноем палящего солнца”
Sabaton
Мигрень стала неотъемлемым спутником и извечным компаньоном господина Шульца