Мой отец был инженером-робототехником. Когда мне было четыре года, он перевез нашу семью в Австралию, заключив там двухлетний контракт. Стоит только попасть в Сидней, и уже никуда не захочется уезжать. Нам там очень понравилось: отличный климат, доброжелательные люди, великолепная природа. После постоянного стресса в Израиле нам показалась раем страна, где единственную опасность представляют пауки, змеи, акулы и медузы. Не прошло и года, как мы поняли, что мы остаемся.
Некоторым людям нравится рисковать, потому что их родители никогда на это не решались. Другие делают это, продолжая семейную традицию. Я где-то посередине: мои родители строили неплохую карьеру в Израиле, но, попав в Австралию, они начали мечтать о чем-то большем. Мой отец быстро понял, что как инженер он достиг потолка и больше не заработает. Его друг сделал состояние на земляных работах. Отец оставил робототехнику и купил грузовик и погрузчик.
Постепенно у него выросли амбиции. Он отыскал уродливый домишко на приличном участке земли, снес его и построил роскошный особняк (как и многие, он был помешан на недвижимости). Вместе с партнером они решили вложить круглую сумму в строительство дома, который затем можно было бы продать за семь миллионов долларов. Вы, наверное, уже заметили, что я говорю об этом в условном наклонении. Как раз когда мой отец вложил все деньги в строительство дома, в Австралии резко упали цены на жилье – начался крупнейший кризис в истории страны. Стоимость домов упала в два раза, процентные ставки по кредитам подскочили до двузначных цифр. Мои родители потеряли всё.
В чем суть этой истории? Мне было двенадцать лет, когда моя семья разорилась. Я помню тот день, когда мы это узнали: родители приехали забирать нас с братом из школы, мы сидели в машине на школьной парковке, а они рассказывали, что произошло и чего мы лишились. Не думаю, что они пытались что-то утаить.
Теперь, когда я и сам отец, я могу по-настоящему оценить смелость и мудрость моих родителей, которые решили быть честными с нами. Знание правды о нашей семейной ситуации подстегнуло нас быстрее развиваться и помогать родителям, так что мы начали делать всё возможное, чтобы вместе пережить это несчастье. Сейчас я поступаю так же: хорошо это или плохо, но моя семья всегда будет знать правду о том, что происходит. То же самое касается и моих коллег.
Понять, что хочешь управлять игрой, а не участвовать в ней
Лэнс: Я вырос в Южной Африке эпохи апартеида. Моя семья жила там очень счастливо. Тем не менее в начале 1990-х там было крайне опасно. К сожалению, как ребенок я не замечал ужасных условий, в которых жили наши темнокожие соседи. У