– Вы уверены? Они, как бы это сказать… несколько сыроваты.
– Слушайте, мистер, – сказал Норвел, – я в безвыходном положении. Мне уже все равно, понимаете? Доставьте их к половине десятого.
Он положил трубку, чувствуя себя счастливым человеком. Неважно, кто и что, лишь бы не пустая сцена.
Банкет в тот вечер получился роскошным. Док, Дороти и остальные фармацевты и их жены нарядились по такому случаю в лучшие выходные костюмы и платья. Док под жаркие аплодисменты поднялся получать награду, такой красивый, такой элегантный в своем смокинге, с серебристой сединой, поблескивающей в свете прожекторов, что, когда он вернулся за столик, Дороти шепнула:
– Я замужем за самым красивым мужчиной в этом зале.
Он засмеялся и шепотом ответил:
– Ну конечно, ты так говоришь, потому что тебе от меня никуда не деться.
Позже, когда были вручены остальные награды, конферансье вышел и объявил то, что за сценой Норвел Флоат набросал второпях на салфетке:
– Поздравляем еще раз победителей и надеемся, что ужин вам понравился. А теперь продолжим вечер. Мы счастливы приветствовать на нашей сцене знаменитую семью Отман, исполнителей духовных песнопений, из далекого города Сенд-Маунтин, Алабама. Сегодня они успешно выступили на радио ВРКК в программе «Час песнопений». Встречайте!
Занавес тут же поднялся, являя залу пятерых Отманов – мать, отца, двух мальчиков и девочку. Мать, сидевшая за пианино, – женщина весом не меньше двухсот фунтов, белокожая, с чернющими волосами, собранными в пучок, без намека на макияж и в бледно-лиловом платье – внезапно и без предупреждения атаковала ничего не подозревающее пианино, одной пухлой рукой отбивая ритм, а второй – мелодию. Несчастный инструмент подпрыгивал, сражаясь за жизнь, а она беспощадно давила на педали. И – снова неожиданно – большой мужчина постарше, двое молодых людей (все в одинаковых костюмах) и девочка, стоявшая на сцене как столб, завопили со