очередной раз мы снова пасли стадо с дедом Николаем. При нем я больше уже не курил. Лето тогда было очень жарким, на Тванях, где мы пасли стадо, все источники воды пересохли, пересох даже Куцый плав, который раньше никогда на пересыхал. Попить было негде ни людям, ни скотине. Единственный источник воды оставался на дальнем краю села возле дома Петрушки, где был колодец с журавлем и длинное корыто, в которое наливали с колодца воду для скота. Это также был и край Бабкивського пастбища, то есть, специально гнать стадо на водопой не нужно было, оно паслось и потихоньку двигалось по пастбищу к водопою. Незаметно проходили эти лишние три километра. В тот день мы также постепенно пришли к водопою, дождались своей очереди (стад было больше десятка), натаскали в корыто воды и напоили скотину. После водопоя уставшее стадо легло отдохнуть, и мы с дедом Николаем тоже. Немного даже вздремнули. Когда проснулись, то увидели, что надвигается огромная туча, чернющая. Стадо забеспокоилось, коровы не паслись, смотрели на эту тучу и мычали. Обычно им было все равно, идет дождь или нет, а тут такое странное поведение перед дождем. Начал подниматься ветер, резко потемнело, потом пошел дождь и град, началась буря. Град был с голубиное яйцо, некоторые градины достигали размера куриного яйца. Ветер был такой силы, что сбивал с ног. Стадо сорвалось с места и побежало по ветру. На мне был брезентовый плащ с капюшоном и рукавами. Ветер поддувал под этот плащ, меня поднимало в воздух и несколько метров несло над землей, потом я приземлялся, несколько метров бежал по земле, снова поднимался в воздух, и снова приземлялся. Таким образом мы, вместе со стадом, пробежали 6 км пастбища, и еще 3 км по колхозному полю, пока стадо не уперлось в Северинские сосны и наконец-то остановилось. Буря закончилась так же внезапно, как и началась, все это длилось не более одного часа. Мы развернули стадо и погнали его в обратном направлении, чтобы выйти к нашей дороге на село. Другую дорогу, более короткую, стадо не знает, и по ней не пойдет. Теперь стояла еще одна трудная задача, не дать коровам на колхозном поле нахвататься чего-нибудь типа клевера, от чего у них может вздуть животы. С этой задачей мы справились и вышли на нашу дорогу. Придорожные канавы, глубиной больше метра, были полностью заполнены водой. Деревья на опушке леса, которая была хорошо видна с дороги, были все поломаны. А деревья эти были не маленькими, сантиметров 30 – 40 в диаметре. Навстречу стаду уже бежали люди из села. В селе также была разруха. В некоторых домах побило стекла, крыши под рубероидом были как решето, крыши, которые были под шифером, стояли абсолютно голые, весь шифер побило. Побило рубероид и на доме Миши Рыльского. У нас с домом все было нормально, только в огороде все побило. Все запасы материалов для ремонта крыш в магазине раскупили в тот же день. Кто не успел, тот еще пару месяцев жил с протекающей крышей, пока в магазин не подвезли нужные материалы. Когда таких людей спрашивали, накрыли ли они крышу, они обычно отвечали: «покрыл, матом в три слоя». Больше я никогда в жизни
