– Простите, а почему у вас везде чеснок и распятье?
Флорин и Санда нервно переглянулись.
– Для защиты. – Ответил фермер.
– Но от кого, может защитить чеснок и распятье? Тут, скорее всего, может помочь, меч, копье или лук со стрелами, – ухмыльнулся возничий и снова приложился к кружке.
– От нечистой силы. Мы – деревенские, очень суеверный народ, – пояснил Флорин и сделал небольшой глоток, а затем продолжил рассказ. – Из поколения в поколения у нас передаются легенды. Я слышал их, когда еще был ребенком. Мой дед рассказывал, о людях, превращающихся в огромных волков, которые могли вырывать вековые деревья с корнем. О леших, любивших пугать местных девок. О кикиморах, ворующих младенцев из колыбелек. Русалках, которые заманивали молодых мужчин в воду и топили, а так же, о живых мертвецах, живущих в замке «Бран», («Черная роза») с очень бледной и холодной кожей.
Считалось, что эти места кишили нечестью и наши предки не выходили из дома без оберегов и всюду, где было место, развешивали их. В нашей деревне, вы не найдете ни одного дома, где бы не было распятий или всяких – таких штук.
– По-моему, это все чушь и россказни. – Промямлил закосевший от браги старик.
– Каждый верит в то, во что хочет. – Пожал плечами хозяин дома и зевнул. – Да, пожалуй, всем нам надо отдохнуть.
Флорин подмигнул мне и взглядом указал на старого возничего, который уже дремал за столом. Его маленький нос был похож на красную сливу, по-видимому, он просто перебрал с выпивкой и теперь, покачиваясь и похрапывая, сунулся в сторону, готовый рухнуть под стол. Мы вовремя его подхватили под руки и повалили на ближайшую кровать прямо в одежде, и сами отправились по своим спальным местам.
К счастью я смог быстро уснуть, не взирая, на волчий вой за окном и выкрики выпи в лесу, так как недельная усталость давала о себе знать. Глубокий сон прогнал все тревожные мысли о мистических рассказах Флорина, погружая меня в сладостную негу.
Маришка.
Этим утром я проснулась, как всегда в приподнятом настроении. Напялила на себя излюбленную белоснежную сорочку, коричневую длинную юбку, расшитую цветными узорами на поясе и по краям. Умылась, заплела две тугие косы, схватила со стола краюху хлеба, запихнула ее себе в рот, запила ее крынкой молока, обулась и выскочила из дома. Все мои родные уже давным-давно управлялись по хозяйству, поэтому я проснулась в одиночестве под пение петухов и гогот гусей. Втянув в себя осенний свежий воздух, я потянулась. Схватила рядом стоявшие ведра, повесила их на коромысло и отправилась к горному ручью, чтобы набрать чистой воды – это как раз таки и входило в мои ежедневные обязанности, и именно этим я занималась по утрам.
В нашей семье обязанности распределялись для каждого ее члена: дед был пастухом, бабуля трудилась в огороде, мамочка хлопотала по дому, старший брат охотился, а я им всем помогала.