Религиозные аспекты атеизма: атеизм, ислам и христианство на языке метафизики. Константин Геннадьевич Волкодав

К этому моменту уже совершена Проскомидия, подготовительная часть Литургии, и эти слова служат напоминанием священнику, что все дальнейшие его телодвижения и молитвы не могут ничего совершить: наступило время, когда будет действовать только Господь. В христианстве нет никакой магии, нет иного Первосвященника, кроме Христа, нет никакой силы, кроме силы Святого Духа. Никакие человеческие усилия, слова и ухищрения не могут превратить земное в небесное. Бога нельзя принудить к совершению чего-либо. Он откликается только на призывание Его чистым сердцем, т. е. когда мысли человека чисты от всего, что недостойно любви. Однако по Своей безмерной любви Он снисходит и к грешным людям, не вынужденный никем, как отец к заблудшим и непослушным детям.

      В этом смысле христианство действительно есть конец религии, т. е. конец системы обрядов, молитв, заклинаний, заговоров и прочих ухищрений с целью заставить или хотя бы убедить Бога приблизиться к людям. Ничего этого не требуется. Парадокс христианства в том, что Бог вочеловечился и через это невидимый стал видимым, неощутимый стал осязаемым, недоступный стал доступным. Нет обряда, ритуала или заклинания, которые могут к этому что-либо прибавить или убавить.

      Христианское богослужение рождается из чувства Божия присутствия, является выражением поклонения и благоговения. Оно может помочь приобретению личного духовного опыта богообщения, но не может гарантированно дать его неким магическим образом. К сожалению, опять надо отметить, что в историческом христианстве было немало уклонений именно в языческое, магическое отношение к церковным обрядам и таинствам.

      Митрополит Сурожский Антоний об этом говорил:

      «Я знаю ряд случаев, когда англиканские или католические священники просто говорили человеку неверующему, который, точно в потёмках, был в поисках: „Крестись – и тебе будет дана вера”. Это катастрофа, вера даётся, но не просто потому, что над человеком совершено крещение. Двух таких людей я знал и принял в православие, но мне пришлось десятки лет работать с ними, чтобы они изжили отчаяние и разочарование, что Бог их обманул. Священник от имени Бога им обещал: „Я тебя окуну в святую воду, и ты получишь веру”, окунули – и ровно ничего не случилось. В одном случае было ещё хуже: человек был психически расстроенный, ему была обещана не только вера, но и исцеление, и не последовало ни исцеления, ни веры. Так нельзя подходить, нельзя обещать, что таинства подействуют на человека автоматически. Это не укол морфия, не лекарство, которое подействует, кто бы ты ни был и что бы с тобой ни делалось»[53].

      Христианские таинства могут быть действительными, но не действенными, потому что конкретный человек не способен их воспринять. Нельзя принимать таинство в надежде, что что-нибудь произойдет магически. Необходимо, чтобы человек испытывал духовный голод, стремление к Богу. Тогда посредством таинств может случиться то, чего невозможно достичь путем диалектики и спора.

      Иногда языческое отношение к богослужению