– Насчёт народа был неправ, – быстро согласился стендап-комик. – И готов принести извинения. Всему народу. Если понадобится.
– Не стоит – это долго и никому не нужно. Проще смыть оскорбление кровью, – ответил цванк и переключил своё внимание на Жаба: – А ты ударил меня. Очень больно ударил. Исподтишка.
– Не согласен, – возразил амфибос. – Я защищал друга, на которого ты напал.
– Твой друг оскорбил меня!
– Но это не отменяет того, что ты на него напал, и мне пришлось его защищать, – стоял на своём Жаб. – Работа у меня такая.
– А у меня, как видишь, вот такая работа, – начальник обвёл руками кабинет.
– И судя по всему, ты здесь неплохо устроился, – вернулся в разговор Лёха.
– Да уж, получше, чем некоторые шутники, – цванк довольно ухмыльнулся. – Как думаете, что это означает для вас?
– Точно сказать не могу, но однозначно ничего хорошего, – предположил бывший штурмовик.
– Я полагаю, до суда мы не доживём, – выдвинул свою версию Жаб.
– Пока на этот счёт ничего сказать не могу, – с философским спокойствием ответил на это предположение начальник тюрьмы. – От вас зависит. Но, признаюсь, очень похоже на то.
Рептилоид снова посмотрел в глаза Лёхе.
– С тобой, шутник, разговор будет отдельный. Ты за свои слова ещё ответишь по полной программе, и не только передо мной. А вот что касается тебя, – цванк опять переключился на Жаба. – Знаешь, чего я больше всего хочу?
– Догадываюсь, – ответил амфибос.
– Я хочу избить тебя! Хочу с тобой драться! Хочу так тебя отделать, чтобы ты превратился в кровавую отбивную!
– Так в чём проблема? По-моему, для этого сейчас самый подходящий момент, – сказал Жаб и продемонстрировал начальнику свои скованные руки. – Я устал и в браслетах – более выгодной ситуации, чтобы это сделать, у тебя никогда не будет.
– Это тебя гуманоид научил так плохо думать о цванках? – начальник неожиданно вскипел. – Я понимаю, что от этих мерзких обезьяноподобных существ, заполонивших нашу галактику, нельзя услышать ничего, кроме гадостей и лжи, но ты же амфибос! Наши расы живут бок о бок сотни тысяч лет, ты должен знать цванков лучше, чем это пришлое ничтожество! Как ты мог предположить, что я буду избивать закованного в наручники?
– Да запросто, – спокойно ответил Жаб. – Не раз видел в армии, как вы, цванки, и связанных били, и толпой на одного нападали.
– Ты не путай! – ещё сильнее завёлся начальник тюрьмы. – Избивать связанного пленника, чтобы наказать, или пытать его ради получения нужных сведений – это одно! А честный бой – другое! Если цванк кого-то вызывает на поединок, то бой всегда честный! Ни толпой, ни при помощи подручных средств, только один на один и в одинаковых условиях, никак иначе! Ты понял?
Жаб спокойно выслушал рептилоида и пожал плечами.
– Ну, понял и что?
– А то! – от злости у начальника перехватило дыхание. – То, что я вызываю тебя на поединок!