То, что мне снился сон, я поняла ещё во сне. Сижу, значит, я на корточках в огороде и перебираю листья клубники в поисках ягод. Но тщетно. Ни единой ягодки, пусть даже зеленной или засушенной мне не попадается. Тут слышу шаги, оборачиваюсь. Идет ко мне тамошняя круглолицая старушка, только почему-то в белом чепце и с плетенной корзинкой, накрытой платком. Тяжело ступает толстыми ногами, да и сама она довольно упитанная, а следов на рыхлой земле не оставляет. Подходит ближе и улыбается, загадочной такой улыбкой. «Хочешь, мол, спелой клубнички?». Я киваю и подставляю ладони. Старушонка откидывает платок с корзинки, а глаза хитрющие… и вдруг становятся белыми-белыми. И вижу я позади неё в темном дверном проеме другую старуху, ту, страшную. Держится она одной рукой за притолоку, чтобы не упасть, а второй на меня указывает. Словно, этой, в чепце, указание дает. Не успела я руки отдернуть, как старуха опрокинула корзину и мне в ладони высыпалась куча живых серых мышей…
Я вскрикнула и проснулась. Моя рука всё же во сне попала между прутьями решетки и чуть-чуть касалась пола. Подушечками пальцев я до сих пор ощущала прикосновение маленьких лапок. Фууу… гадость. Меня передернуло.
Я села на постели и окончательно пробудилась. А не надо было на ночь наедаться арбуза, теперь организм требовал от меня кое-каких действий. Дотянувшись до смартфона, я включила фонарик и осветила пол. Вроде никаких мышей не наблюдалось. Я встала с кровати, натянула шорты и как была в майке, босиком отправилась вниз.
На улице было свежо и тихо. Очень тихо. Ни шелеста, ни скрипа. На крыльце я сунула ноги в галоши и отправилась в деревянный туалет. Огромная круглая луна заливала весь огород. Казалось, что всё замерло в каком-то напряженном ожидании.
До туалета прабабушка свет не проводила, но этой ночью я в нем и не нуждалась – лунные лучи проникали через бесчисленные щели и отлично было видно всё, даже то, чего лучше не видеть.
Зайдя внутрь, я вдруг услышала хриплое урчание где-то неподалеку. Мурашки побежали у меня по спине. Я застыла, не смея пошевельнуться. Какой-то зверь глухо рычал совсем близко от меня. И тут я вспомнила про полнолуние и про оборотней, всё, что наговорил мне Илья, и сердце бешено застучало. Разум не хотел верить ни в каких оборотней, но я боялась даже обычной собаки, чуть больше йоркширского терьера, а тут, судя по рыку, псина была огромной. А если это сбежавшая дворняга старика Прохора и слушается она только его?
Зашелестели раздвигаемые ветви и злобное угрожающее рычание раздалось уже рядом. Войдя в туалет, я лишь прикрыла за собой дверь, и теперь мне даже страшно было подумать о том, что зверь обойдет вокруг строения и огромная оскаленная морда пролезет в щель. Вот он носом отворяет дверь, заходит злобно рыча, смотрит на меня налитыми кровью глазами