А мы всё ещё летим. Кто куда. Кто-то, чтобы умереть, кто-то, чтобы выжить. А впереди меня, на чёрном полотне синяя планета, окружённая тремя солнцами, и семью лунами, неужели… мы снова вернулись на землю? Нет, земля черна, океаны загрязнены и излучают лишь тьму, океаны умирают, как и мы. Рыбы тухнут, звери мрут. Но эта… эта планета другая, как та, что была у нас тысячу лет назад, живая и дышащая. Клон? Мы не знаем, я не знаю. Луны, как их много, слишком много, какова же тут гравитация, какие тут приливы и отливы, как сильно три солнца жарят её? Сколько длится день, а сколько дней длится ночь? Кажется… ни одну.
Я упал на ту планету, и задышал, как задышал бы человек, который вылез из-под воды. Но в чём была моя проблема, так в том, что я не мог населить эту землю людьми, я был браком. Браком. Негодным. Сломанным. Ненужным. Мусором. С таким же успехом сюда мог упасть метеорит. С таким же успехом сюда могла прилететь крышка от трёхлитровой банки. Даже умершая моль, что упала бы сюда, была полезнее, чем я.
Да. Тут непросто. Очень непросто. Взглянешь назад, одно, а спереди два солнца. Чуть выше кружат луны, они делают оборот на разных высотах и на разной дальности, как кольцо Сатурна. Красота. Греноиды не лишены способности восхищаться и удивляться. Такого я не мог и представить, нет, мог, конечно, люди часто восхищались космосом и рисовали разные виды планет, от красной, до фиолетовой, с десятью лунами и без солнца, но увидеть это самому, не ища в закоулках памяти, нечто иное – живое, настоящее.
Гравитация, она есть. Прыгнешь, взлетишь, побежишь, улетишь. Но кто бы мог подумать, здесь, есть кислород. Самый ни на что есть важный для выживания человека. Самый настоящий. Пусть даже небо красно-оранжевое, а сзади изумрудом словно покрашено, жить здесь можно было бы – океаны вод вокруг, синее, бескрайнее. Попробовать ли на вкус, пожалуй, мы, греноиды не обделены возможностью чувствовать вкус, знать вязкость вещества, их цвет и возможности. Я иду к океану, суша, она такая странная, словно плывёшь по ней – черпаю её, а она… вязкая, вода тягучая, но волны играют на ней, как на земле. Понятно – гравитация, всё дело в ней. Никак иначе. Вода – это гель для волос. В остальном же, это земля, здесь жить можно, неудобно, но можно. А люди – это существа, которые привыкают ко всему, они приспосабливаются к окружающему миру, находят решения, но, видите ли, людей здесь не будет.
Иду дальше. Дальше больше, это они,