Однако бывший следопыт на это её заявление даже головой не повёл, продолжая упорно смотреть вперёд на дорогу и придирчиво править лошадью, то и дело уводя её подальше от более быстрых экипажей и прижимаясь к самой обочине. А точнее, поскольку дело происходило в городе – к нераздельному каменному бордюру, обрамляющему эти монолитные полосы всеобщего движения с надлежащих сторон.
Но всё же от него уже мало что зависело, и Гортер продолжал оставаться лишь скромным возничим, так как теперь эта территория всецело принадлежала глазам его спутницы. И временами Фейр, отлично ориентирующейся в знакомой обстановке, приходилось кратко указывать ему, где, куда и на каком углу лучше всего сворачивать, чтобы не попасть, как выражалась его спутница, в «обычную вечернюю пробку». А выехать вместо этого на новый участок городских кварталов, разделённых всё теми же загруженными потоками карет и людей, хотя иногда Гортеру казалось, что кое-где их становилось чуть меньше.
И всё же, чем больше он углублялся в эти монохромные дебри, состоящие изо льда магостеклянных окон и искрящего переливами слепящего света, отражавшегося от влажной блестящей поверхности осенних улиц, тем сильнее просыпались в нём давно знакомые приступы головной боли. Которые, по правде сказать, в этот раз ощущались стариком куда сильнее, чем когда-либо в прошлом. Определённо перед ним вырисовывалась уже абсолютно другая столица Сентуса, несмотря на то, что и прежнее её воплощение бывший следопыт искренне ненавидел – пожалуй, больше всего в жизни. Если, конечно, не считать той заклятой ненависти, что он испытывал к разрушившим его деревню проклятым магусам, приспешника которых Гортер всё ещё надеялся здесь выследить. Но такова уж, видно, оставалась его извечная участь – искать среди глубин греха и порока следы куда более опасного зверя, уводившие его за собой в ещё более непроглядную тьму.
Между тем дорога всё чаще стала выводить на старательно вылизанные и казавшиеся уже почти хрустальными улицы когда-то знакомой Гортеру архитектуры. Жилые дома здесь располагались по сторонам от дороги, а их первые этажи были полностью заняты всякого рода магазинами, лавками и торговыми предприятиями. Однако данная неприятная старику коммерческая особенность оказалась только прелюдией к тому, что матёрый охотник увидел дальше, поскольку вскоре над крышами этих домов стали появляться действительно настораживающие и одновременно потрясающие его восприятие признаки того, чем же