– А я- Лиза, терапевт из третьей поликлиники.
Мрак, окутавший душу, слегка рассеялся, мысли о доме, о вине перед родителями, о предстоящей опасности пусть и не отодвинулись на второй план, но слегка потеснились.
– Круто! Я – Лида, ты- Лиза. Слушай, это судьба.
Я улыбнулась в ответ.
Тем временем пантера продолжала лекцию:
– Надеваем бахилы, заправляем в них брюки и затягиваем тесёмки бахил. Берём респиратор и расправляем его до чашеобразной формы. Нижнюю резинку протягиваем ниже затылка, верхнюю – закрепляем на затылке. Совершаем вдох и выдох, регулируем положение респиратора и резинок.
Теперь на сцене вместо грациозной кошки стояло чудище, на которое было жутко смотреть. Боже, а ведь начиная с завтрашнего дня мы все будем облачаться в это.
– Да в нём же сваришься заживо, – возмущённо прошипела Лида. – И вонять от нас будет, как от загнанных коней. Мама, роди меня обратно!
– Надеваем очки, – Ксюша, услышав шепотки и посторонние разговоры повысила голос. Зал притих. – Закрываем голову капюшоном. Застёгиваем комбинезон и натягиваем вторую пару перчаток.
От вжика молнии резко стало не по себе, на мгновение почудилось, что я в ловушке. Слегка кольнуло неприятным предчувствием чего-то неизбежного, словно интуиция пыталась предупредить, просила подумать ещё раз. Вот только была ли у меня – ведьмы возможность отказаться?
– Как дома отнеслись к тому, что тебя в радужную зону отправили? – решилась я задать Лиде наболевший вопрос. Может, и ей пришлось разругаться в пух и прах с роднёй, и я не одинока в своих душевных терзаниях. Лучше бы не спрашивала. Разочарование оказалось таким сильным, что захотелось взвыть.
– Муж, с начала, рвал и метал. Ругал несправедливость нашего правительства, но потом. успокоился. Смысл меня удерживать, смысл кричать, если я, как и все медики присягу давала. Он у меня военный, у них тоже такая же система, что и у медиков, приказ- есть приказ. Обнял, поцеловал, велел беречь себя. Сыновья не плакали, проводили меня серьёзно, сказали, что будут ждать и скучать.
Каждое слово Лиды вонзалось в сердце острым ножом. Муж, дети, свой дом. Любовь и тоска по ним. Счастливая! Понимает ли эта круглая улыбчивая девчонка, насколько она счастливая?
– Старается, – продолжала фыркать Лида, глядя на сцену. – Сто пудов, сейчас заведующий отделением эту мымру старшей над нами поставит. Да уж, весёленькая жизнь у нас начнётся.
– А ты её знаешь? Она тоже ведьма?
– Ксюшку-то? Конечно знаю. Мы с ней в роддоме вместе работали. Не ведьма она, а мымра. Сюда же не только всякий мусор в виде нас посылают. В радужную зону рвутся и те, кому нужна слава и деньги, разумеется. Только ты особо губу не раскатывай, деньги заплатят тем, кто за неделю до призыва рапорт подал. Мол, сам решил жизнью рискнуть, патриотизм свой доказал.
За окнами стемнело, сквозь мутное, потрескавшееся стекло сочился рыжий свет уличного фонаря и огромного