Юкико приподняла бровь.
– Но что происходит, когда монах умирает?
– Не знаю. – Даичи снова закашлялся и потер горло, словно разгоняя боль. – Я даже не знаю, стоит ли сейчас этот монастырь. Одни говорят, что его разрушили. Другие – что он проклят.
– То же самое говорят и об этих горах.
– Это правда, – улыбнулся Даичи. – Надеюсь, что Расписная Братия будет способствовать распространению этих слухов по той же причине, что и мы. Чтобы избавиться от ненужных гостей.
– Расписная Братия…
– Так их называли.
Юкико глубоко и судорожно вздохнула, провела костяшками пальцев по губам. За пределами, укрытыми саке, сквозь дымку, в которую Юкико погрузилась, она всё еще могла слышать звуки. Какофонию звуков. Ад в ее голове.
– Но свадьба… – произнесла она. – Аиша. Династия… Не могу я уйти сейчас.
– Видишь ли, проблема в том, что сейчас вы с Буруу нужны нам больше, чем когда-либо. Честно говоря, если бы все ограничилось несколькими птицами, я мог бы рискнуть и оставить вас здесь. Но люди нашей деревни… жены и дочери, мужья и сыновья…
– Я опасна для них.
Старик вздохнул, глядя на пустые ладони, будто на них могли быть начертаны ответы, которые он искал.
– Хай.
– В общем, я могу полететь на север и не найти там ничего или остаться здесь и рискнуть всей деревней? Вот такой у меня выбор.
Она слабо улыбнулась.
– Никто и не говорил, что быть Танцующей с бурей легко.
Юкико прижала костяшки пальцев к вискам, под пеленой саке пульсировала кровь. Страдания, боль и нахлынувшая волна, отталкивающая всё и всех назад простой неоспоримой правдой. Тот выбор, который предложил Даичи, – вовсе не выбор. Тропа расчищена. Юкико нужно было отправиться в путь. А свадьба приближалась с каждой секундой, которые она сейчас теряла зря. Но всё равно…
Всё равно…
– Нам надо обернуться быстро, – сказала она. – Как можно быстрее долететь до Шабишии и узнать все возможные истины. По крайней мере, в небе будет намного тише.
Даичи кивнул.
– Если повезет, ты вернешься как раз вовремя, чтобы остановить свадьбу Аиши.
– Вы же знаете, как говорят, – она устало и безрадостно улыбнулась, – Кицунэ приглядывает за своими…
– Значит, я буду молиться.
Даичи взял ее за руку. Его ладони были покрыты мозолями, темными пятнами и глубокими морщинами. Юкико встретилась с ним взглядом и на мгновение увидела будто сквозь маску то железо, в которое он заключил свою душу. Он казался ужасно старым, согнувшимся под бременем и уставшим от бессонницы. Его улыбка была вымученной.
– Я знаю, о чем мы тебя просим, Юкико. Я вижу, как это сложно.
Она посмотрела ему в глаза, ища намек на презрение и не находя ничего. Слова внутри