– И что?
– И мне ответил ты. Ты сказал, что еще один вопрос, и он умрет.
– Прекрасно. А дальше?
– А дальше – что могло быть дальше? Я понял, что в него заложена программа. Тобой заложена. И сразу вывел его из транса.
– Это я и так понял. Если я закладываю программу, это серьезно. А при чем здесь милиция?
– Полиция.
– Какая разница! При чем здесь полиция, если тебе так больше нравится?
– Я тебе уже сказал, что Игоря Владимировича привели ко мне хорошие общие знакомые, обеспокоенные его судьбой и здоровьем. Я должен был, ничего не объясняя знакомым, тем не менее сказать им хоть что-то?
– И что ты им сказал?
– И им, и ему. Я посоветовал ему найти возможность куда-нибудь уехать хотя бы на время. Отдохнуть где-нибудь на свежем воздухе. Игорь Владимирович почти обрадовался, сказал, что у него есть дом в деревне в Московской области. И он, не отказываясь от работы, может там жить. Друзья, когда им сказали, поддержали его. Ехать он решил в тот же вечер. Боялся, как я понял, один находиться дома.
Профессор Торсисян смотрел на собеседника спокойным взглядом самоуверенного человека. Для него это был малый рабочий эпизод, и не более. В этом профессор Страхов расходился во мнении с коллегой. Для него не существовало малых рабочих моментов, когда речь шла о врачебной этике. А это был как раз вопрос врачебной этики с ее пресловутым «не навреди».
– И что дальше?
– Дальше хуже. Игорь Владимирович зашел домой, чтобы взять что-то из вещей, друзья остались ждать его внизу. И когда артист выходил из квартиры, на него набросился сосед и зарубил его топором.
– Сосед? Топором? – искренне удивился Арсен Эмильевич.
Честно, профессор Страхов не ожидал, что Торсисян так удивится. Он думал, что Арсен Эмильевич что-то знает об этом соседе.
– Сосед. Топором. Причем человек непьющий, спокойный, семейный. Без видимых причин. И сам не понимает, что случилось. Даже не помнит, что с ним произошло. Сейчас соседа отправили на экспертизу, проверяют на вменяемость. Что на это скажешь?
– А что я могу тебе сказать? Я следствие не вел. Я понятия не имею, что там произошло.
– Хорошо. Тогда важный профессиональный вопрос. Специально для тех, кто следствие не вел, но имеет причастность к делу. Если будут обыскивать квартиру убитого, там могут что-то найти?
Арсен Эмильевич даже со стула вскочил.
– «Рамка»! На стене за шкафом.
– Вот этого я и опасался. Думай сам, как вытащить. Я только предупредил.
– Сейчас позвоню, пусть ФСБ вытаскивает… Их клиент… Я только помогал, как технический специалист.
– И как гипнотизер.
Профессор Торсисян хищно улыбнулся.
– Чуть-чуть… Фоном накладывалось на радиосигнал. Без личного контакта.
Арсен Эмильевич вытащил мобильник, стал перегонять строчки в поисках нужного телефонного номера. Не нашел.
– Извини,