Он, конечно, прекрасно понимал, что эта спонтанная идея сильно отдает безрассудством. Начало своей преподавательской карьеры лучше было бы отметить с друзьями в ресторане. Но такие повзрослевшие встречи приходилось теперь планировать заранее, учитывая чужие графики и обстоятельства. И встреча могла все откладываться и откладываться, затягиваться на недели, а потом сама по себе отмереть, так и не состоявшись. А Кириллу Эдуардовичу хотелось прямо сейчас испытать, пережить заново прежние счастливые эмоции и что-нибудь обязательно при этом нарушить. Он откроет бутылку и сделает всего несколько глотков. В конце концов не такое уж это преступление, да и не заметит никто.
Отыскав свободную лавочку на одной из второстепенных аллей, где почти никто не прогуливался, он уселся на тёплое дерево и положил рядом с собой сумку, в которой лежала бутылка вина. Торопиться было некуда, разведённая жизнь высвободила много времени, и он наслаждался атмосферой этого милого парка, который за последние годы похорошел, привёл себя в порядок, но оставался все таким же родным.
Где-то вдалеке заиграла музыка, Кирилл Эдуардович прислушался и различил звуки духового оркестра. Играли мелодию знаменитого, немного печального вальса, который очень соответствовал его настроению. Он взглянул по сторонам, пытаясь понять откуда прилетают звуки труб, тромбонов и валторн, и заметил сквозь листву силуэт открытой эстрады-ракушки, на которой поблескивали на солнце духовые инструменты. В середине двадцатого века такие уличные центры культуры были чуть ли ни в каждом парке. На этих почти сельских сценах выступали артисты, играли оркестры, вокруг, прямо под открытым небом, танцевали пары. Кирилл Эдуардович немного удивился и обрадовался: в самом центре быстро меняющейся Москвы всё-таки нашлось место вымирающему культурному динозавру.
Эта деревянная эстрада, покрашенная в зеленый цвет, была частым персонажем его студенческой молодости. Здесь прятались от дождя, играли на гитарах, а иногда даже устраивали семинары.
Случалось, что в университете происходили накладки с расписанием, и тогда в одно время на одну аудиторию претендовали сразу две разные группы. Большинство преподавателей семинары просто отменяли, но некоторые, если на улице было тепло, предлагали студентам пойти в парк. Эти занятия всегда были не такие строгие, как в стенах университета, поэтому студенты с удовольствием соглашались. Ни стульев, ни скамеек в парке, конечно, не было, и они рассаживались на краю сцены этой самой эстрады, а иногда располагались и просто на траве. И обыкновенный семинар превращался в задушевный разговор.
Разглядывая своё прошлое, Кирилл Эдуардович негромко рассмеялся, и вдруг услышал рядом с собой грубоватое:
– Старик, ты над нами смеёшься? – Кирилл Эдуардович встрепенулся и увидел перед собой троих молодых парней с яркими разноцветными ирокезами на бритых головах, с татуировками на шее. – Над нами? – повторил самый крепкий из них.
– Нет, ребята, – искренне ответил Кирилл