Марта уставилась на Фея. Нет, все-таки он тормоз. Или иван-чая перепил. Марта не помнила, чтобы мама с тем букетом что-то сделала. В вазе он точно не стоял и ферментированию не подвергался. Наверное, мама на выходе вручила Фею цветы как ответный подарок. Тришкин домой пришел и с горя весь веник в самовар засунул. Пил неделю, потел, успокаивался.
– Ладно, сама позвоню. – Мама достала из кармана телефон, покопалась в нем и устало опустила руки.
Марта ехидно улыбнулась. Тормоз – это заразно, связи-то нет. Мать заметила улыбку.
– Так, оба встали и пошли искать Славку! – рявкнула она. – Я посветила под кроватями, не нашла. Он на улице. Не найдете – головы откручу!
Марта покосилась на печку. Была у них огромная раритетная русская печка. Почти на всю кухню. На нее легко можно было залезть и потеряться. Правда, перед этим с нее надо было много чего сбросить. Это бы все услышали. Славка пропал бесшумно, значит, слинял на террасу или улицу. Печка ни при чем.
Марта вспомнила о порезанном пальце. Можно было сослаться на увечность и завалиться спать, тем более с ужином разборки закончились, но у мамы было не то настроение, чтобы мирно принять отказы. Оставалось одно – идти на террасу. На холодную, темную и неприятную.
На террасе Марта сначала налетела на таз, потом ей коварно под ногу попал стул. Марта взвыла от боли, тут же сообразив, кто виноват в том, что хорошо знакомый путь оказался заминирован. Она сжала кулаки и повернулась к спокойно шагающему за ней Фею.
– Ты – слон, – выдавила она из себя. Что говорить дальше, не сообразила, потому что вдруг вспомнила, что, когда запрыгал под ее ногами таз, что-то еще такое было странное. То ли пискнул кто, то ли вякнул. Звук потом заглушил грохот стула.
Марта вытащила из кармана телефон, включила фонарик, повела им налево. Белое лицо Славика вплыло в круг света.
– Ну? – буркнул брат.
– Гад, – коротко сообщила Марта все, что думала о брате. – Есть иди. Там сгущенка.
– Не пойду. – Славик жмурился от света фонарика. Щеки его блестели от слез. Нужно было привести какой-то весомый аргумент, чтобы не тащить брата силой. От этого много крика и мало толка.
– Мы завтра сходим к Вадику, у него тоже лего есть, – пообещала Марта.
– Вадик дерется.
– Ой, а ты тоже мне – ангел. Пошли. Мать зовет.
– Не пойду. Она детали разбрасывает. Я под кровать полез – а там две лежат.
– Она завтра уезжает.
– Я с ней!
Славик бросился к двери. Порыв был хорошим, исполнение так себе – ноги у него затекли, он в них запутался и рухнул на пол. Заплакал.
– Эх, что же ты, – добрым медведем склонился над ним Фей.
Это был редкий шанс отомстить брату за все.
– Она едет одна, – отчеканила Марта. – Мы с тобой останемся на несколько дней.
– Нет! – поднял зареванное лицо Славик. – Я уговорю!
– Так она тебя и послушает, – мстительно сообщила Марта.
Славик не ответил. Он знал, что мама не тот человек, которого можно было бы на