– Ты необыкновенный… – Ника защелкала фотокамерой, а он опешил, столкнувшись с беспрецедентной наглостью, и замер, вытаращив безумные глаза. – Плейбой, клянусь… Прекрасные технические данные… А твоя штука между ног просто супер!..
Глеб схватился за причинное место, он задыхался от злости, возмущения и бессилия, метал молнии из глаз – к счастью, это не смертельно. Злость увеличивается на порядок, если нет возможности выдать по счетам, а Глеба и Нику разделила высокая стена из толстых прутьев – какие тут счеты? Остались лишь жалкие угрозы:
– Ты пожалеешь, гадюка!
– У тебя римский профиль… – мурлыкала Ника, игнорируя оскорбления (которые, между прочим, заслужила) и продолжая фотографировать жертву своего тщеславия, – профиль патриция. Впрочем, ты вряд ли знаешь, кто такие патриции. Но у тебя есть другие достоинства: физическое совершенство, красивое лицо, ты великолепен в сексе…
– Убью!!!
Решив осуществить угрозы, он стал карабкаться вверх по ограде, да как ловко! А Ника тем временем ловила моменты и запечатлевала его со всех возможных ракурсов, приговаривая:
– Как ты собрался убивать меня? Надо сперва догнать, а я бегаю быстро. И неужели ты побежишь по улицам э… м… голым? (Он застыл на ограде враскоряку, эдакий человек-паук.) Тебя арестуют.
Вспомнил, что на нем действительно нет даже фигового листочка, одни носки, которые одеждой при самом большом желании не назовешь. Глеб спустился назад и, рыча, ударил по прутьям кулаками:
– Тварь конченая!
– Не злись, – ласкала его голосом Ника, не забывая запечатлеть, ведь кадров много не бывает, их всегда мало. – Тебя нужно показывать всем этим тупым дóхликам, сосущим энергетики из банок и окутанным дымком марихуаны.
– Убью, запомни!.. – цедил он сквозь стиснутые зубы одновременно с ней. – Обещаю тебе адские муки, я по ним спец…
– Ты редкий вид и гордись этим…
– В одних колготках заставлю бегать по городу!..
– Красавчик, ей-богу. Хотя я не люблю этого пошленького слова…
– Удавлю! Клянусь! После марафона в колготках, я удавлю тебя! Ими же!
– Прости, плейбой, мне пора. Вот если бы ты согласился позировать мне… (Он зарычал в ответ.) Не хочешь? Тогда ухожу. Не бойся, твои фотки не попадут в Интернет, я не буду их выставлять нигде, кроме заграницы. А там и не такое видели. Бай-бай, Глеб.
– Чтоб ты сдохла, змея!
Ника сделала несколько шагов и вдруг вернулась. Из предосторожности она остановилась в зоне недосягаемости, ибо в данном случае риск может обернуться катафалком в сопровождении духового оркестра. Вон как накрыло его: ноздри раздуваются, губы дрожат, наверняка в воображении