Осенью они преодолели горы по высокогорным, извилистым тропам. Двое из них добрались до их с братом дома, как только закончились новогодние праздники, в конце мягкого зимнего дня, когда всходила луна.
Девушка умерла однажды утром в Фуцзоу.
Лу Чэнь видел еще один призрак в тот день. Он не мог поклясться, что это тот же призрак с Линчжоу, но так ему показалось, и это было странно и пугало. Он видел лису на открытом месте, красно-оранжевую в сумерках, когда гулял вечером накануне этого дня, и она смотрела прямо на него.
Из-за этого он всегда верил, что ее смерть предназначалась ему. Что вмешались духи, отвели от него стрелу бога – и она поразила девушку, так как выпущенная бессмертными стрела всегда должна куда-нибудь попасть.
Они похоронили ее с уважением и со всеми формальностями. Ма горевал. Лу Чэнь молился за нее до конца дней, как молился за своих родителей и первую жену, и за своих умерших детей, а также читал одну молитву за того призрака, который теперь, возможно, стал ее призраком.
В одном из его самых любимых поздних стихотворений говорилось о душе женщины в облике серой цапли, заблудившейся в горах вдали от дома.
Другое его стихотворение, на стене в Линчжоу, никогда больше не тускнело, пока стоял храм. Оно оставалось там, привлекало посетителей, пока существовала династия, и после ее конца, и после конца следующей династии. Оно выдержало все дожди, все грозы, наводнения, стихийные бедствия, пока само здание не сгорело однажды безлунной зимней ночью много лет спустя, когда один послушник, поддерживая огонь ночью, уснул, и поднялся ветер.
Больше никогда не видели призрака на крыше или вблизи от хижины, где, как говорили, давным-давно жил Лу Чэнь, прославленный поэт Двенадцатой династии, во время ссылки на остров.
Часть вторая
Глава 7
Ни один настоящий поэт не станет утверждать, что образ ручейков, которые, пробежав какое-то расстояние, потом сливаются в реки, отличается оригинальностью. Этот образ говорит о том, что даже реки, способные уничтожить хозяйства фермеров своими разливами или с ревом несущиеся сквозь ущелья и низвергающиеся водопадами, начинаются речушками среди скал в горах или подводными источниками, которые вырвались на поверхность и потекли по земле на встречу с морем.
Точно также и идею, что реки сливаются и образуют единую силу, нельзя считать выдающейся. Все дело в словах – и в мазках кисти, рисующей их. В мире всегда существует ограниченное число идей, ограниченное число штампов.
Реки действительно обычно начинаются почти незаметно. Великие события и перемены в мире под небесами тоже часто начинаются так же, их истоки признают лишь те, кто берет на себя труд оглянуться назад.
Еще одна мысль, известная всем – историкам, поэтам, фермерам, даже императорам: яснее мы видим, глядя назад. Одной из традиций степи – никто не знает, как давно она зародилась – был обычай,