– Второй мировой?
– Ну, Великой Отечественной…
– Видимо, мы из разных миров. Это прошлое Вашего мира, не так ли?
Собеседник производил впечатление человека, застрявшего на стыке между ребенком и взрослым. Учтивое обращение и седина указывали на зрелость, но мягкие черты полноватого лица, вялая дикция и застенчивый взгляд указывали на инфантильную натуру.
– Да. Если… Вы, – Сёма немного задумался над выбором обращения, – ничего не слышали о второй мировой, значит, мы точно из разных миров.
Мужчина как будто еще больше заволновался, однако его волнение было таким же, как он сам – мягким и застенчивым.
– Если Вы были в прошлом своего мира, это очень плохо. У Вас точно будут проблемы с руководством, а мне придется доложить, я не могу бездействовать, это нарушит Баланс. – Он опустил глаза, разобрать, что он мямлил, было почти нереально.
– Какие проблемы? – встревожился Сёма.
– Не уверен, что мне следует обо всём этом говорить, на такой случай нет инструкций. – Беспокойство взрослого ребенка росло. – А что, если есть, а я не в курсе? – обратился он уже сам к себе.
Сёма, сам будучи довольно нерешительным, оценил степень волнения этого человека как критическую. Он понял, что разузнать что-либо без усилий у него не получится, и взял инициативу в свои руки.
– Подождите докладывать, пожалуйста, давайте хотя бы познакомимся. Меня Сёма зовут. – Он протянул ладонь для рукопожатия, всем своим видом выражая отсутствие злых намерений.
– Валентин Андреевич, – неожиданно представился странный знакомый и осторожно протянул маленькую для человека своих габаритов ладошку левой руки – правая была в гипсе.
Его ладонь напоминала давно остывшую котлету: такая же мягкая и влажная.
– Очень приятно, – поддержал политес Сеня после секундного замешательства – это было самое неловкое рукопожатие в его жизни.
– Видите ли, как мне кажется, я попал в Коридор случайно. Во сне. Подруга, которую я упоминал, сообщила о возможности путешествовать между мирами, спросила, какие я люблю истории. Я ответил, что ужасы и мистику. Попробовал по ее инструкции представить себе страшное место, но ничего не вышло и дело замялось. А потом связь оборвалась, и я даже не знаю, где она и что с ней. И вот, спустя семь лет, я лежал себе дома ночью, слушал музыку, уснул и тут началось такое… Война, стрельба, огненные ворота… И вот я тут, – скомкано выложил он на стол все карты. – Не могли бы Вы рассказать мне, что Вам известно о Коридоре?
Валентин Андреевич призадумался, насупив по-детски брови. Затем заговорил. Сперва неуверенно, но постепенно набирая обороты.
– Признаться, я вижу не все детали, но общая суть ясна и внушает оптимизм. Люди попадают в Великий Коридор только по приглашениям. Обычно кто-то из служителей получает право привести воспитанника. Как правило, это награда или за какие-то особые заслуги, или просто за годы безупречной