Как десятник с золотыми нашивками бодро закричал:
– Дорогу! Дорогу! Дорогу Ториену Мобэдони, повелителю и первому сокровищу Новой Валии!
Протяжно загудели трубы. Утруки разочарованно переглянулись и накинули на шею ворлуков веревки и потащили по сторонам, чтобы к появлению повелителя в лагере вновь воцарился порядок. Один из ворлуков оказался проворнее утрука, укусил его за ногу и повалил на засыпанную песком каменную площадку. Утрук извернулся по направлению приложения сил, что спасло ему ногу, и несколько раз ударил по наглой морде сапогом. Ворлук знал, что это может стоит порки кнутом, заскулил глухо, по-царски, стараясь сохранить перед своими морду и отошел, виновато поглядывая на укушенного ворлука. Потомок с красными нововвалийскими нашивками сотника недовольно пшикнул и велел быстро навести порядок.
Первыми у входа в лагерь повелителя встречал молодой Арго Сурба – устроитель и распорядитель охоты со своими утруками-помощниками, а также стоявшие неподалеку, недавно прибывшие умаровские гости. Ториен Мобэдони вгляделся в лицо второго сокровища Умара, громко цокнул языком, поморщился, словно вдруг чем-то резко завоняло, отвернулся и пошел было дальше, как остановился и удивленно спросил:
– Ты что один явился, псина? Без хозяина?, – и получив в ответ многозначительное молчание добавил, – посмотрите, какой раритет они прихватили, – ухмыльнулся повелитель разглядывая капитана Дрон Плата. От такого неприятного внимания капитан Плата уставился в одну точку, находившуюся где-то в темных небесах, из которых как раз в это время начал падать мягкий, пушистый снег, – когда ты помрешь, кэп, я прикажу сделать из тебя чучело, поставить в музее «Палачи Норбы» и каждый раз проходя мимо буду кидать в тебя чем-нибудь. Еще не решил чем – ты просто знай и привыкай, Плата. Если есть какие-то предпочтения: протухшие яйца, там, старый творог, сгнивший хлеб, говори, не стесняйся. Мы запомним и учтем пожелания.
Не оборачиваясь к этой парочке, Кодриан Фогэстини – второе сокровище Умара громко сказал: – Повелитель Дориан Агиб временно запретил всем золотым отвечать на вопросы повелителя Ториена Мобэдони и приветствовать повелителя и вообще как-либо реагировать на его появление.
– Приказал всем молчать, – задумчиво протянул Ториен, –