– Неее! – раздался в ответ хриплый бас купчика. – Хацапетовка!
– Это что, нежить хуже навьи? – растирая лицо ладонями, пробормотал Митя – дадут ему поспать нынешней ночью?
– Ну вы, паныч, и шутник! – расхохотался в ответ купчик. – Станция это! Поезд дальше не идет!
– Почему? – растерянно спросил Митя.
– Так рельсов нема!
В «семейной» части вагона деловито сворачивали занавеси. Худосочная гувернантка повела по проходу помещичьих детишек, похожих на выводок деловитых ежат. Малыш лет пяти в матросочке и широкополой шляпе, не иначе как тот самый Мунечка, на правах пострадавшего от мары ехал у гувернантки на руках, согнав оттуда четырехлетнего брата. Тот особые права Мунечки признавать не хотел, дергал гувернантку за платье и монотонно, на одной ноте, ревел. Изображающий умирающего Мунечка время от времени приоткрывал один глаз и торжествующе глядел на брата сверху вниз. Следом, нервно обмахиваясь платочком, следовала их матушка. Последней семенила нагруженная багажом горничная, походя бросившая на отца, а потом и на Митю жгучий от любопытства взгляд.
Отец с Митей растерянно оглядели вагон – они остались одни. Попытались переглянуться… и тут же торопливо отвернулись. Отец сгреб в охапку дорожный саквояж и портплед, и ринулся к выходу. Митя мгновение поколебался… но гордо оставаться в пустом вагоне было уж вовсе глупо. Подхватил вещи и стараясь ни в коем случае не бежать, направился следом.
– Ну где же вы, Аркадий Валерьянович? – на перроне их встретил нетерпеливый путеец.
– Что происходит, Александр Васильевич? Что значит – поезд дальше не идет? У нас билеты до Екатеринослава!
– Вы, Аркадий Валерьянович, будто и не у нас в империи живете! Это в Петербурге на Екатерининскую чугунку уж билеты продают, а в Екатеринославской губернии ее еще построить надобно. Годика за два.
– Но как же… Вот так нахально? – даже растерялся отец.
– И-и, батенька, приписки-с! От подрядчиков до артельных: все хотят денежку малую поиметь. Я уж не говорю про тех, кто принимает строительство на самом верху! – он многозначительно ткнул пальцем в небеса, словно предлагая поискать главных виновников именно там. – А еще археология проклятая…
– Вы меня вовсе озадачили, Александр Васильевич. Археология-то причем?
– Ну как же, при строительстве то захоронение какое откроется, то и вовсе городище! Так-то места здешние тихие, никаких бродячих мертвяков или иных беспокойников. Но как чугунку тянуть начали, древности стали находить – несусветные! Сами понимаете… – он понизил голос. – …какую бучу поднимут Кровные, если мы Велесов камень или Макошин алтарь под насыпь закатаем. А ведь бывает, от скифов чего найдешь, или киммерийцев: от такого и вовсе не знаешь, чего ожидать, изучить да обезопасить надо. С обычной мелкой нечистью здешние полицейские справляются, а вот что с находками делать, в полиции знатоков нет. Археологическая