Архиепископы Серафим (Александров) и Тихон (Оболенский) выражали опасения, что материалы «Церковных ведомостей» могут дать властям повод смотреть косо на православных епископов в России и поэтому предлагали «осудить подобные выступления председателя этого Синода…».
Они писали: «Власть может указать снова на Ваши сношения с заграничными Епископами, ибо помещено письмо Ваше; на одно из таких посланий ссылается между прочим в послании и м[итрополит] Антоний, как к председателю Архиерейского Синода, и Хрисостом, митрополит Афинский. Надо заявить, что такого послания, как и вообще писем за границу, Вы, по освобождении, не писали…»[123]
Авторы послания, как предполагает А. А. Кострюков, имели в виду опубликованную в «Церковных ведомостях» грамоту Патриарха Тихона всем Архипастырям, Пастырям и всему российскому народу от 6 декабря 1922 г. [ст. ст.], в которой анафематствуется обновленческое ВЦУ[124]. Этот документ, хотя и попал на страницы «Церковных ведомостей», не был предназначен для передачи за границу. М. Е. Губонин вообще считал грамоту подложной[125], хотя это утверждение можно подвергнуть сомнению. Судя по остальным корреспонденциям, редакция использовала относительно надежные каналы связи. Однако для категорического вывода о подлинности послания у нас нет достаточных доказательств.
Архиепископ Афинский Хрисостом, упомянутый архиепископами Серафимом и Тихоном, писал: «С большим вниманием мы прочитали письмо Вашего Высокопреосвященства, которое препроводило грамоту Святейшего Патриарха Тихона, касающуюся анафемы против русских клириков, предавших православную веру созданием так называемой “Живой церкви” и созывом Московского лже-собора»[126].
Как основательно считает ряд исследователей, послание архиепископов – членов Синода было отражением давления ОГПУ на Патриарха и имело следствием появление указа Патриарха Тихона и Священного Синода № 106 от 10 ноября 1923 г.[127] о том, что «Карловацкий Синод не имеет права высказываться от имени Русской Церкви и выступать с заявлениями, направленными на дискредитацию