Для славян было бедствием соседство с древними русами, которые сделали своим промыслом набеги на соседей.
В своё время русы, побеждённые готами, бежали частично на восток, частично на юг – в низовья Дуная. Ушедшие на восток заняли три города, которые стали опорными базами для дальнейших походов. Это были Куяба (Киев), Арзания (Белоозеро) и Старая Руса.
Русы грабили своих соседей, убивали их мужчин, а захваченных в плен детей и женщин продавали купцам-работорговцам.
Неравная борьба длилась долго и закончилась в пользу русов, когда к власти у них пришёл Рюрик.
По «профессии» он был варяг, то есть наёмный воин. По своему происхождению – рус. Существует легенда о двух его братьях – Синеусе и Труворе и дружине. Так вот дружинников Рюрик посадил в Изборске, родственников отправил дальше, на Белоозеро, сам, опираясь на Ладогу, где был варяжский посёлок, сел в Новгороде.
Так путём подчинения окрестных славян, финно-угров и балтов, он создал свою державу.
Согласно летописи, Рюрик умер в 879 г., оставив сына, которого звали Игорь (по скандинавски Ингвар) т. е. «младший». Так как сын был мал, властвовал воевода по имени Хельги (Олег).
Северные племена, призвавшие канунга Рюрика и всю Русь на землю свою, призывают их не просто «княжить и володеть», а прежде всего творить правду. В их глазах прежняя автохтонная власть, совершив неправедные деяния, лишается этого священного права. Творение правды есть утверждение истины во образе, истины во благе. Между истиной и правдой существует разница, как между судом и судьбой. Истина – категория умозрительная, правда – категория духовная: истина открывается – правда ниспосылается, истина устанавливается – правда сотворяется, истина выясняется – правда торжествует, истина прописная – правда чистая, святая. Истина от земли – правда с небес (Псалтырь, 84:12).
Подлинное непотаённое является в этот мир через потаённое, потому и последнюю народную надежду на правду уже олицетворяют не свои, неправедные, а другие, призванные из неизвестности – оттуда, где на закате земная линия сливается с небесной.
Там, за морем, творцами издавна называли и тех, кто слагает песни, и тех, кто вершит суд. Власть понимается как слово, и слово понимается как власть, поскольку и то и другое имеет божественное происхождение. Власть, как и слово, представляется таинственной, волшебной, мерцающей в некоем ореоле, где образ идеального властителя есть образ человека творческого, человека художественного, человека магического, обладающего необычными свойствами.
Из этих качеств, выражаясь языком Льва Гумилева, рождается возможность творческого сообщества, или пассионарного товарищества, к которому принадлежит, скажем, не только община ранних христиан или школа импрессионистов, но и интересующая нас варяжская дружина. Личная харизма её предводителя предполагает