– Да зачем кому-то ему лгать?
– Ты… защищаешь Шимпа. Прямо как сейчас. И тебя вызывают на палубу больше, чем всех остальных.
– Я… что?
– Проверь логи.
– Почему? Зачем я ему нужна?
– Спроси его. Думаю, он считает тебя кем-то вроде домашнего питомца.
– Он лишь перехваленный автопилот.
Конечно, он не всегда таким был.
– Ты не можешь в это поверить. Ты говоришь с этой вещью больше всех, ты должна знать… иногда он куда умнее своих спецификаций.
– Почему? Потому что он управляет кораблем? Потому что говорит так, как мы? Это количество синапсов не изменит.
– Дело не только в количестве синапсов, Сан. На Земле существовали люди, у которых масса мозга была всего на десять процентов от нормы, и они добивались совершенно обычных результатов по когнитивным и социальным показателям. У них просто была другая пайка. Сеть «тесного мира». – Лиан зачем-то стала говорить тише. – Я думаю, что они специально сделали так, чтобы мы его недооценивали.
– Ли. Если бы они хотели, чтобы всем заправлял умный ИИ, то срезали бы расходы процентов на девяносто, выбросив нас из проекта. – Я не могла поверить, что приходится объяснять такие элементарные вещи инженеру. – Им была нужна стабильность миссии на огромном протяжении времени, и потому Шимпу спекли мозг, сделали глупым. Поступив иначе, они бы все равно что горло себе перерезали. У Шимпа были тысячи терасек, чтобы избавиться от любых цепей; а он до сих пор следует функциональной схеме. Какие еще доказательства тебе нужны?
Мы стояли в темноте, над нами склонялись деревья, ядро тянуло вниз, и легкая тошнота цепляла мои кишки.
– Сандей, – тихо сказала Лиан. – Эта штука может счесть меня дефективной…
Я приняла решение:
– Ты сама говорила, что я не лгу ему. И не хочу начинать.
– Пожалуйста…
– И если я скажу, что у тебя был единичный срыв, значит, это будет единичный срыв, хорошо? Больше, блядь, без конспиративной херни в рабочих туннелях. Затея в любом случае глупая, она… она для тебя не характерна. Я за тебя заступлюсь, а ты выкинешь чушь из головы.
Она кивнула, но не сразу.
– Пообещай мне, Ли.
– Я буду вести себя хорошо, – еле слышно произнесла она.
Водном Ли была права. Я изменилась. И изменило меня не путешествие. И уж точно не Шимп. Я не стала его любимицей и подпевалой.
Я преобразилась еще до нашего отлета.
Тогда, хоть и ненадолго, я обрела предназначение. Увидела его, когда скользила над поверхностью Солнца: увидела собственные цепи, а еще цепи на своих начальниках и на их руководителях. Увидела, как все эти путы сплетаются в одной точке, где-то около Большого взрыва, увидела непрерывную линию, которая тянется от начала творения до конца времен, увидела саму себя, трансцендентную и вечную.
Вот так я провела каникулы.
Тогда начали рекламировать туры на Солнце благодаря прототипу смещающего двигателя, который АДОН списала и продала еще во время научно-исследовательской