– Из Всеграда. Учился… Но вышло так, что я агреб. Вот сбежал, чтоб в Удел не сослали. Прости, если вдруг напугал.
– Король уже совсем помешался! Скоро каждый, у кого нет мешка золота, станет агребом! Хорошо хоть нас это все не коснулось.
Девушка вздернула носик и опустила смертоносное оружие. Она была на одной волне с Орвином, что уже хорошо. Парень не стал говорить обо всех своих трудностях. Хотя, крестьянка это и не просила.
Ей было страшно больше чем Терну, и она пыталась понять, не опасен ли нищий скиталец. После короткого диалога, Ангелия (так ее звали) спросила, не нужна ли Орвину помощь. Она поняла, что Терн не бандит, отчего заметно раздобрилась.
Парень этого только и ждал, потому спросил насчет выпечки, предложив взамен деньги, которые были отвергнуты. Второй раз за день ему помогли бескорыстно, не считая случая с Борро.
И вскоре Орвин любовался закатом, сидя на пороге сарая с хлебной лепешкой в руках. Внутри было вкусное мясо, дающее глубокое насыщение.
Парню стало по-настоящему хорошо. Не хотелось идти, думать, чувствовать. Он растворился в прохладном воздухе вечера, впав в легкий транс.
– Эй, бродяга. Арвин, ты там поел? – спросила Ангелия, вытирая влажные руки о платье. Она отходила куда-то и, похоже, там что-то мыла.
– Я Орвин… Да, почти что закончил. У тебя найдется вода? – проглотив кусок лепешки, ответил парень.
– Слушай, ты задержался. Жаль, что в столице такое. Но мы сами не слишком богаты. Помогла чем смогла, вот и все. Конечно, можешь попить. Но тебе придется уйти.
– Отлично, уйду! Не жить же на пороге этого сеновала, – усмехнулся Орвин и встал.
– Не лучшее место для всеградца, – оценила шутку Ангелия. – Возьми воду там. Бочка возле крыльца.
– Хорошо. Ты очень добрая, кстати, – отметил Терн, что немного смутило селянку.
Парень пошёл к воде, где утолил свою жажду. Конечно, он не мог жить у этой дамочки. Но где тогда ему зацепиться? Надо узнать насчет работы в деревне. Не просить же лепешки по дворам каждый вечер…
Орвин вытер губы, желая все уточнить. Но тут во двор вошёл крепкий мужчина. Он был чем-то похож на Ангелию. Судя по возрасту, явно ее отец. На лице рыжеватые усы, глаза суровые, но не злые. Рукава рубашки закатаны, из-под них видны крепкие загорелые руки.
У крестьянина «рубилки» не оказалось. Но радоваться тут было нечему. Судя по взгляду мужчины, Терн зря запил эти лепешки. Надо было сразу убраться, а не устраивать посиделки.
– Здравствуйте, меня выгнали из Всеграда. Был голоден, вот и зашёл, – протараторил Орвин, стараясь сказать все и сразу, чтоб умерить пыл мужика. Но последнему было плевать.
– Ты хочешь обесчестить мою дочь?! – крикнул он, дрожа как при сильном ознобе. Его ноздри раздулись, а глаза налились краснотой.
– Что? Для чего… То есть, нет! Мне сейчас не до этого… Королевская стража…
Терну не дали закончить.