Замотав ногу, она удовлетворенно притопнула ею по полу и, сдув со лба непослушную светлую прядку, собрала волосы в хвост.
– Пап! – крикнула она в комнату. – Обедать идем!
Владимир Николаевич Вершинин, услышав голос дочери, отложил газету и прошел в кухню.
– Давай, давай, – сказал он, усаживаясь на стол. – Как нога-то?
– Нормально! – махнула рукой Сашка, строгая колбасу и сыр и делая бутерброды. – Пап, – она виновато развела руками. – Ну, сам знаешь – котлеты жарить я не умею…
– Да о чем ты говоришь, – улыбнулся отец. – Все замечательно.
Они ели бутерброды, запивали их чаем, и Сашка рассказывала о том, как прошел сегодняшний рабочий день. Работала Александра Владимировна Вершинина в фитнесс-клубе, вела женскую группу по самообороне, попутно занимаясь карате. Отец внимательно слушал увлеченный рассказ дочери.
Сашка всегда была ближе к отцу, чем к матери, они всегда отлично находили общий язык. Сашка постоянно делилась с ним своими проблемами. Сначала будучи маленькой девочкой, когда и проблемы были детсадовского уровня, она с обидой говорила отцу, ведшему ее за ручку из садика, о том, как Мишка нарочно выдернул из-под нее лошадку-качалку, и Сашка больно полетела носом об пол.
– Ты плакала? – взметал брови отец.
– Нет, – уверенно качала головой Сашка. – Я ему врезала по шее! Воспитательница ругалась, но я не стала говорить, что он первый начал.
– Молодец, – удовлетворенно отвечал отец и крепче сжимал ручку дочери. – А воспитательнице не жалуйся. Никогда никому не жалуйся, дочка. – И добавлял:
– Мне можешь.
Мать ругалась, не понимала, говорила, что отец воспитывает из Сашки какую-то пацанку, драчунью, но Сашка и не хотела быть другой. Все свои проблемы она решала сама, иногда прибегая к помощи отца, но только не матери. Попытавшись несколько раз поделиться с ней и наткнувшись на откровенное непонимание и осуждение, Сашка вдруг осознала, что мать никогда не принимает ее сторону. И отказалась раз и навсегда делиться с ней чем бы то ни было.
Мать чувствовала, что дочь замыкается, отстраняется, тянется к отцу, страдала из-за этого, ощущая даже уколы ревности, но ничего не могла изменить. Ей всегда не хватало чуткости и умения выразить свои чувства, поэтому она молчала, вела себя строго и сдержанно. И Сашка принимала этот сценарий.
Потом Сашка рассказывала отцу, какой мальчик ей нравится, и какому нравится она…
Даже когда Сашка стала девушкой, она, не поняв, что с ней происходит, жутко испугалась, молчала три дня, а когда отец на четвертый не выдержал, заметив, что с дочерью явно творится неладное, вывел ее на кухню и, плотно закрыв дверь, выспросил, в чем дело, Сашка, давясь в слезах и умирая от стыда, рассказала.
Отец покачал головой, выругался в сторону и, резко вскочив, вышел в комнату, где с книгой сидела мать. О чем они говорили, Сашка не слышала, но буквально через пару минут встревоженная мать позвала ее к себе и, пряча