не зная меры. По тавернам ходили анекдоты о том, как барон Крам спьяну перепутал одно из многочисленных отключающих заклинаний и получил по мозгам огненным вихрем. С тех пор на его круглой и совершенно лысой голове нет ни одного волоска, даже бровей. А виконту Лумьену повезло еще меньше: из-за его ошибки громоздкий железный сундук, наполненный золотом и драгоценностями, просто сплавился в один огромный слиток. Виконту пришлось нанимать мастеров из Подгорного царства, чтобы отделили золото и камни от железа. Они это сделали, но взяли в уплату за работу все золото, которое отделили от слитка. А камней у виконта было не так уж и много. После этого конфуза виконту, известному светскому льву и щеголю, пришлось почти на пять лет покинуть столицу… Совсем другое дело сокровищница герцога. Во-первых, в ней не было никакого золота или драгоценных камней (за исключением тех, что украшали лежавшие там предметы). В то же время предметы эти стоили намного дороже, чем все сокровища того же виконта Лумьена, вздумай герцог обратить их в звонкую монету. За один Кинжал Рока шаманы Скального зуба готовы были отдать столько золота, что, даже если бы с того дня и до смертного часа в казну герцога не поступило больше ни одной монетки, он умер бы все еще
очень богатым человеком. И это при том, что, будучи уже немолодым, герцог вполне мог рассчитывать еще лет на сто пятьдесят полноценной, активной жизни. Однако ценность этих предметов была отнюдь не в их номинальной стоимости. Тем более что герцог вовсе не собирался их продавать…
За два часа до заката герцог вызвал к себе капитана замковой стражи. Когда гигант-джериец, согнувшись в три погибели, с трудом протиснулся в узкую дверь спального покоя, он застал своего хозяина уже полностью одетым. Герцог повернулся к нему, окинул придирчивым взглядом фигуру своего капитана, как обычно, полностью закованную в броню (обычно джерийцы предпочитали легкую, кожаную или в крайнем случае кольчатую броню, но Измиер был уникумом во многих отношениях), и коротко пролаял на секретном наречии джерийских пиратов:
– Приготовь моего коня, Измиер, и возьми с собой еще троих. Мы едем к башне Гвенди.
Грубое лицо джерийца, с которого, казалось, никогда не сходило свирепое выражение, едва заметно скривилось, но он лишь молча склонил голову и тем же макаром, в три приема, протиснулся обратно. Губы герцога тронула легкая усмешка. Капитан его стражи был великим воином, умелым командиром и совершенно бесстрашным бойцом. Единственным, чего он боялся, была башня Гвенди. Ну еще бы, он был уверен, что именно там навсегда лишился своего сердца, которое его господин забрал в качестве залога его, Измиера, вечной преданности. И хотя на самом деле это было не совсем так, у герцога и в мыслях не было развеивать его заблуждения.
Башня Гвенди пользовалась в округе дурной славой, причем настолько дурной, что, хотя вокруг башни росла прекрасная сочная трава, никому из местных пастухов даже в голову не приходило пригнать сюда овец. Да и тех, кто не слышал связанных с нею
