– Я тоже, может, много что не хочу!
Девушка еще немного подождала, но Богдан больше с ней не разговаривал, тогда она вздохнула и вышла из конюшни. Быстро отдала молоко женщинам, хлопотавшим в землянке, и пошла разыскивать Цыбу. Любава все-таки хотела уговорить старуху выбрать себе другую ученицу.
– Зачем пришла? – Знахарка сидела возле уродливой печи, выложенной из глины и камней. – О чем поговорить хочешь?
Любава, стараясь не встречаться со старухой взглядом, присела на лавку.
– Я… я… – замялась девушка, подбирая слова, уж очень она боялась Цыбу, впрочем, как и все племя. Иногда Любаве даже казалось, что сам Егор Змееборец, бесстрашный предводитель племени, становится как-то ниже и тише, когда разговаривает со знахаркой. Что уж говорить о других, обычных людях, которые Цыбу боялись и боготворили, одновременно.
– Я знаю. – Старуха даже не смотрела в ее сторону, она держала скрюченные серые пальцы над огнем. – Я знаю, ты боишься, не хочешь становиться моей заменой, тебя пугает незамужняя и бездетная жизнь знахарки. Но это не мой выбор. Сам бог Ярило пришел ко мне во сне, и он сказал мне, что именно ты должна пройти этот путь после моей смерти. А если ты откажешься, то все племя ждет нечто страшное, такое, что даже и я понять не могу. Поверь мне, тебе лучше сделать все так, как я скажу.
Любава молчала, в ее груди клокотала обида: почему она должна жертвовать собой в угоду племени? Почему ее не спросили? Почему именно ее жизнью придется пожертвовать ради всеобщего блага?
– Сегодня ты будешь должна на горе Жертвоприношения зарезать козу. Перерезать ей горло, а затем смочить свои руки в ее крови и начертить на снегу ритуальные символы. Я тебя научу. После этого ты все время должна будешь быть со мной рядом, и если жена Миколы родит дитя и оно выживет, а она должна разрешиться от бремени скоро, значит, все мы сделали правильно, проклятие с нашего племени будет снято.
– А если и этот ребенок родится мертвым? – испуганно пискнула Любава.
– Значит, нам с тобой придется совершить еще более ужасный обряд жертвоприношения, но я очень надеюсь, до этого не дойдет.
С началом сумерек на сопке собралась большая часть племени, в землянках остались только старики, больные и неходячие, все остальные мерзли на пронзительном ветру. Цыба волоком затащила на сопку козу, животное упиралось и громко кричало, слово понимая, что сейчас произойдёт. Любава брела следом, утопая в глубоком снегу.
– Подойди ко мне! – крикнула ей Цыба и крепко ухватила козу за голову, животное отчаянно брыкалось. – Возьми нож из моей котомки.
Любава присмотрелась, у старухи на поясе болталась старая, грязная сумка, девушка протянула к ней руку и вытащила нож. Коза продолжала истошно орать, Цыба крепко-накрепко держала животное за голову.
– Режь! – приказала старуха. – Немедленно режь!
Любава