Завершающим послужило сообщение председательши:
Мне звонить не надо. Разговаривать с тобой мне не о чем. Нервы трёп и своим мамам. Можешь идти в суд и в прокуратуру. Я тебе свое слово сказала. По всем вопросам обращайтесь к Алие Ядовой.
Через две недели, опять же, нарушая свое слово не в первый, не во второй, и даже не в третий раз, председательша наведалась к Люсьен, нагло торобаня по забору. Люсьен же, решив заблаговременно для себя не выходить, игнорировала ее приход. Председательша кричала, надрываясь: Молодые люди!! Молодые люди!! На территории общества…
Дальше Люсьен не разобрала сказанного. Она продолжила работать в огороде. Через пять минут настойчивого стука со стороны леса показался паренёк – сын председательши и сказал: "К вам пришёл председатель. Выйдите". Люсьен ответила: "Я никого не жду. Если посчитаю нужным, то сама к ней приду". Паренёк удалился. Со стороны ворот доносился гул. Зайдя в дом Люсьен обнаружила, что свет отключен. Она взяла куртку и покинула дом, направившись в лес, оставив компанию, которая не переставала стучать.
Продвигаясь вглубь чащи, она все больше и больше приходила в трепет. Не сказать, что она сильно переживала о стороннем мнении, но когда на тебя натравливают всех соседей, мягко говоря, на душе становится не по себе.
"Насколько надо быть глупой, – думала Люсьен, – чтобы подводить себя под статьи? Ведь если я действительно напишу заявление, то делу дадут ход и кроме как судом оно никак не завершится! Какие ужасные люди.
Глава 9
По прошествии месяца обстоятельства сменились в лучшую сторону (за исключением того, что свет таки на даче отрезали, предварительно собрав толпу подручников, и колотя со всех сил в ворота, ожидая наброситься толпой на нерадивого жильца. Люсьен, конечно, как уже известно читателю, к этой толпе не вышла. Свет отрезали, воткнув в щель забора постановление, найденное ей позднее, в котором утверждалось, что велась аудио и видеосъёмка и дескать жилец отказался идти на контакт, за свет не платил, договор не подписывал и пр.пр.пр.): у Люсьен имелся небольшой дом на севере страны, который был выставлен на продажу вот уже как семь лет. Дело стояло мертвым грузом. Опускать цену ниже уже было просто некуда; оставалось лишь подарить его требовательным и жадным клиентам, да ещё и ремонт произвести. Так вот, по прошествии семи лет нашелся таки тот, кто без колебаний забрал дом со всеми предлагаемыми условиями, торгуясь лишь отчасти формально.
Пополненный бюджет сулил переезд в квартиру. На поиски подходящего жилья ушла всего-навсего неделя и сделка была заключена: обмен дачи на квартиру с доплатой. Сумма, вырученная с продажи дома была небольшой, потому ее едва хватило на этот размен.
Анет на тот период минуло десять лет. Она приобретала кой-какой характер и выраженную самостоятельность вопреки сильной ведомости и постоянным следованием за лидером. Анет употребляла стабильно питательную смесь, находясь в колледже, но от матери