– Как же ты злишься на этот мир, – прошелестело совсем рядом у него над ухом.
– Кто здесь? – Мальчик вытянулся, выпрямив спину и весь напрягся.
– Не бойся меня, – легкий шелестящий голос был мягок и приятен. – Я не обижу тебя, мой юный друг.
– Что вам надо? Покажитесь!
– Мне нужна лишь твоя дружба. Но, увы, подойти к тебе я не могу. У меня нет тела, точнее, меня даже не существует в твоем мире.
– Кто же ты тогда? – Атте становилось все любопытнее. Он совсем позабыл о своем недоверии к окружающему миру. В конце концов ему было всего шесть, а именно сейчас ему так нужно было с кем-то поговорить.
– Я Обаке, – спокойный голос стал отчетливее. – Расскажи же, что с тобой произошло?
И Атта рассказал. Обаке оказался всепонимающим и был так добр к мальчику. С каждым новым рассказом, полным горя и разочарований, невидимый голос становился крепче, громче. Обаке распрашивал Атту обо всем, старался не упустить ни одной детали. В свою очередь же он поведал мальчику о своем мире, полном хаоса в невесомости. Рассказал, что каждый, существующий с ним рядом, не обладает телом, как и он.
Атта с возрастом стал понимать, что слышать голоса – тревожный признак. И что, возможно, его друг вовсе не такой уж хороший. К 15-ти годам мальчик превратился в хорошо сложенного юношу. Его смуглая кожа лишь подчеркивала будущую мужественную фигуру. Он все так же работал не покладая рук и много читал, но был очень одинок: зажатый в тиски прошлого, он продолжал страдать, все еще ощущая себя тем самым забитым мальчишкой. Отец его уже был стар, но не упускал возможности оскорблять сына. Атта приходил к тому дереву, садился на темно-зеленый мох и начинал читать. Иногда вслух, чтобы поделиться с другом. Они много разговаривали. Атта научился у него замечать детали.
– Ты видишь картину в целом. Весь лес, – говорил ему Обаке, – а я детали. Листву и прожилки.
Атта научился понимать и принимать мир, разграничивал эти понятия, прекрасно осознавая, что это две разные вещи. Но при всем этом ему не становилось легче на душе. Он был угрюм и неулыбчив. Ему даже иногда казалось, будто Обаке это даже нравится.
И вот он вырос. Ему был уже 21 год. Отец его умер, Атта работал, все так же трудясь в полях. Его друг детства Обаке все так же разговаривал с ним, вот только теперь во взрослое сознание закрадывались мысли о том, что, может быть, это друг вовсе не настоящий, а лишь воображаемый. Боясь остаться в совершенном одиночестве, Атта все чаще стал с ним беседовать, подтверждая таким образом реальность. А однажды он рассказал Обаке о своих опасениях, и тот предложил ему заглянуть за занавес, увидеть то, что видит и он. Поверить в существование Обаке, увидев измерение, отличающееся настолько сильно, что-то такое, чего не подтверждают никакие законы физики и логики. И вот так Атта впервые пожелал всем сердцем так сильно, что его аура вокруг тела стала похожа на воздушный шар, огромный шар, что поднимает в воздух тяжелые корзины. Его желание