Но только этот номер у вас не прокатит!.. – тонкие губы мужчины растянулись в подобие улыбки, глаза угрожающе сузились. – Тут вы, ребятки, фраернулись!
Сейчас мои пацаны побеседуют с тобой, козел, по душам, и ты нам все расскажешь. Что и как. Уши тебе к табуретке гвоздями прибьют, паяльник в жопу засунут – очень, знаете ли, способствует!.. Откровенности.
– Ну, хорошо, а если Вы все-таки ошибаетесь, что тогда? – Кучумов тоже попытался улыбнуться, хотя губы его не слушались. Ему было по-настоящему страшно.
Во что я ввязался!? – подумал вдруг он. – В разборку банд? Этот, папаша, сам, судя по всему, такой же.
Но отступать было уже поздно. Теперь надо было идти до конца.
– Вдруг я и правда могу помочь? Верите Вы или не верите, но попытаться-то можно! Тем более, что я ведь от Вас ничего не прошу. Никаких денег.
– Ну, помочь-то ты в случае чего и с пробитыми ушами сможешь… – задумчиво процедил мужчина, все также оценивающе и цепко разглядывая Кучумова. Но в голосе его послышались колебания. – Ладно, черт с тобой! – наконец, судя по всему, решился он. – На похитителя ты, конечно, не похож. Вид у тебя полного мудака. Лох голимый. Ботаник. Дам я тебе ее фотку! Но смотри!..
– Послушайте! – Кучумов неожиданно ощутил, что он больше не боится. Приступ слабости прошел. – Я ведь Вам помочь пришел! Помочь!! Совершенно бескорыстно и ничего не требуя взамен. Что Вы себя так ведете? Не по-людски. Вы вообще человек?
Кучумов сел за стол, положил перед собой фотографии девочки и попытался настроиться. Он и сам не знал, что это означает, и что у него из этого получится. И получится ли вообще что-нибудь. То чувство, которое он испытал утром, при встрече с матерью несчастного ребенка, сейчас уже бесследно исчезло, и появится ли оно опять, было неизвестно. Но Кучумов почему-то был уверен в душе, что появится. Не может не появиться! Не зря же снова в нем это дар пробудился. Именно теперь.
Впервые с того самого, рокового раза. Впервые за… сколько там месяцев?.. За полгода?.. Больше! Н-да… Ну-с… Гм… Симпатичный ребенок… Впрочем, все дети симпатичные. Сколько же ей лет?.. Лет 8, наверное… А может, 9… А может… А может, а может… Вот! Есть!! Все!!!
Кучумов вдруг ощутил, что между ним и девочкой установилась мгновенно какая-то внутренняя связь. Он чувствовал, что она испытывала сейчас. Ее растерянность, панику, страх… Она была очень испугана сейчас, эта девочка. Очень-очень. Смертельно. Ей хотелось домой, к родителям, к маме и папе. Окружающие взрослые – грубые, неразговорчивые, незнакомые мужчины – внушали ей ужас. Она боялась их до дрожи.
И еще Кучумов понял, что сможет ее найти!! Он ощущал направление, в котором надо двигаться. Вот туда… Да-да, она там!
Кучумов возбужденно вскочил с кресла и принялся лихорадочно одеваться.
Отцу надо позвонить! – вспомнил вдруг он и на секунду остановился. – Как договорились. Если что-то почувствую.
Кучумов прислушался к своим внутренним ощущениям.
Нет!!