Уже скоро я услышал его голос:
– Бабуля, а к тебе папа приходит?
Мать немного опешила и, погладив, внука промолчала.
– А к нам приходит. У нас полы скрипят и двери хлопают…
– Это правда. – Поддержал брата Алексей.
– Вот вчера, сидим мы в детской, я уроки делаю, а Никита «Мурку» мучает и вдруг дверь открылась и ветер подул.
– Мы подумали, что мама с работы пришла, – вставил младший, а Алексей остановил его и продолжил:
– Кошка под стол, шерсть дыбом и шипит как змея.
– И меня поцарапала, испугалась Мурка, – вставил Никита.
– Да, ты и сам перетрусил – за кошкой под кровать полез.
Посмеялся Алексей над братом и заявил:
– А я не боюсь. Что он нам сделает? Он же привидение!
– Он не привидение, он мой папа, да, бабуля?
– И мой тоже, – отозвался Алексей, – только он умер…
Дети заметили, что бабушка заплакала и стали ее утишать:
– Не плачь, бабуля, он и к тебе придет.
Мне было тяжело наблюдать за ними, и я удалился в родительскую спальню. В зале разговор продолжался, а в спальне у родителей все было по-старому. Двуспальная кровать, старенький торшер на алюминиевой трубе, трельяж и большой отцовский письменный стол. На стене висела старинная икона Христа – Спасителя.
Я подошел к образу и перекрестился. Иисус смотрел на меня строго, но Его глаза были добрыми и печальными. Нимб за Его головой светился. Сияние было каким-то теплым и ярким. Мне было странно, что раньше я не замечал этого живого свечения. Сейчас я смотрел и видел образ по-другому. Я находил в нем то, чего раньше не замечал, то чему не придавал должного значения. Это маленькое солнце за головой Иисуса светило неземным светом, издавая звуки и тепло. Далеко не каждый мог бы увидеть это чудо. Но я был другим и поэтому не только видел, но и слышал эту икону…
Когда я вернулся в зал, передо мной все еще стоял образ Бога и звучала тихая небесная мелодия. Дети на перебой что-то рассказывали своей бабушке и их голоса возвращали меня к реальности.
Никита протянул матери лист плотной бумаги и сказал:
– Вот, смотри, что мы нашли у папы в столе. Это он рисовал, он хорошо рисует, правда?
– Рисовал, – по-взрослому поправил его Алексей.
Я подошел ближе и взглянул на рисунок.
Это было мое творение, и я его сразу узнал. Когда-то давно, когда в моей жизни были трудные времена, по ночам я рисовал. Так я выражал свои мысли и настроение. Тогда все отвернулись от меня и равнодушно наблюдали за моим падением. Все ждали конца, но я выжил и стал другим. Скрытный и неразговорчивый,