Среди тех, кто испытывал сильнейшее разочарование итогами войны, был и Адольф Гитлер. Скажем больше, он мало отличался от других представителей «потерянного поколения», будучи плотью от плоти «фронтового братства», которому, как считали молодые ветераны, нанесли предательский удар в спину.
Мировоззрение Гитлера в то время состояло из представлений среднего интеллигента – он верил в догматы социал-дарвинизма, описывающего любое развитие общества через извечную и непримиримую борьбу народов, верил в приоритет расы над отдельным человеком, верил в силу выдающихся личностей, способных заставить расу работать на достижение великой цели и переломить ход истории. Верил ли Гитлер тогда в свое «предназначение»? Вопрос остается открытым. Ряд историков считает, что да, верил. Другие, наоборот, утверждают, что время для амбициозных фантазий еще не наступило. В любом случае Гитлер нуждался в поддержке – кто-то должен был разглядеть в нем задатки харизматичного лидера, достаточно циничного и напористого, чтобы не остановиться на полпути. Гитлер нуждался в учителях и соратниках.
Учителя нового мессии: Дитрих Эккарт
Перспективы политической карьеры в Германии для урожденного Австрии без влиятельных друзей и надлежащего финансирования были не слишком радужными. Ко всему прочему Гитлеру не хватало образования. Но на этот раз судьба улыбнулась ему.
Невольным «акушером» нового политика стал историк Карл Александр фон Мюллер. Он поддерживал тесные контакты с националистически настроенным офицерством, захватившим в то время мюнхенскую политическую арену. На одном из солдатских митингов Мюллер обратил внимание на молодого оратора, отличавшегося захватывающим красноречием.
«Я увидел, – рассказывал Мюллер впоследствии, – бледное худое лицо, не по-солдатски падающую на лоб челку, коротко подстриженные усики. Однако что поразило меня, так это неестественно большие голубые глаза, светившиеся ледяным фанатизмом».
Мюллер обратился к стоявшему с ним рядом бывшему однокласснику – капитану генерального штаба Майру: «Знаешь ли ты, что среди твоих подопечных есть парень с прирожденным ораторским талантом?»
Карл Майр, начальник отдела, отвечавшего за пропаганду и работу с прессой в штабе IV военного округа, дислоцированного в Баварии, мгновенно понял, о ком идет речь: «Это же ефрейтор Гитлер… Эй, Гитлер, быстро ко мне!»
Ефрейтор подошел. В его скованных, несколько неуклюжих движениях Мюллер разглядел своеобразную смесь из неуверенности в себе и упрямства. Эта сцена наглядно иллюстрирует зависимость раннего Гитлера от офицеров баварского рейхсвера, соблюдение субординации, чувство подобострастия перед старшими по воинскому званию, от которого