Повествовательное, действенное начало в живописи способна усилить цикличность. Тенденция к созданию циклов картин, объединённых общим замыслом, прослеживается, например, в изобразительном искусстве ХХ века. Такова серия картин Е.Е.Лансере «Трофеи русского оружия» (1942), воскрешающая пять славных страниц героической летописи защиты Родины. Это Ледовое побоище, Куликовская битва, Полтавская победа, 1812 год и одна из первых побед наших воинов в Великой Отечественной войне. В сознании зрителя, последовательно воспринимающего картины этого цикла, складывается связное повествование об историческом пути народа. Интересен и цикл Г.М.Коржева «Опалённые огнём войны», тоже состоящий из пяти картин («Проводы», «Мать», «Заслон», «Следы войны», «Старые раны»). Он утверждает мужество и глубокую человечность народа, совершившего подвиг в Великой Отечественной войне. Восприятие серий, или циклов картин, определяется движением от частей к целому с последующим синтезированием единого образа. Осмысление цикла картин подобно чтению литературного произведения, сотканного из целого ряда эпизодов, последовательное постижение которых делает для читателя ясным намерения художника слова. Создание циклов картин обогащает жанр тематической картины и, сообщая ему тенденции повествовательности, сюжетности, действенности, сближает произведения живописи с литературой.
«Литературность» живописи проявляется не только в её повествовательности. Живопись усваивает и приёмы, которые характерны для литературы как вида искусства. Подчёркивая близость живописи к литературе, искусствоведы стали использовать термин «метафоричность», «иносказательность». Пластический образ подобно словесному образу может рождать ассоциации, выходящие за пределы прямого изображения. Эти ассоциации переключают восприятие картины в более широкий жизненный план, по отношению к которому запечатлённое на полотне выступает как символ, аллегория. Метафорическая образность присуща, например, пейзажу И.И.Левитана «Владимирка». Поэтическая тема дороги, уходящей вдаль, связана на картине с социально-философским подтекстом. На полотне изображён тракт, по которому шли на каторгу или в ссылку многие революционеры. Придорожный голубец, поставленный на месте смерти одного из ссыльных, подчёркивает лейтмотив картины, которая, вызывая чувства тоски и одиночества, приобретает обобщающее значение. В скорбной элегичности картины звучит протест против гнетущей атмосферы русской жизни 90-х